Вернуться любой ценой

‒ Друг, да ты что? ‒ удивился Бран. ‒ Я просто приставил охрану, не хочу волноваться за Полину, Катю и Кирилла. С парнями они в безопасности. Полин, кстати, как мальчик?

‒ Спасибо, хорошо, отсыпается, лекари сказали, что он поправиться и достаточно быстро. А я как раз просила магистра, как самого главного здесь, ‒ пришлось сделать акцент на предпоследнем слове, чтобы погасить очередную вспышку ярости у ректора. ‒ Держать меня в курсе расследования и привлекать, если будет нужно, например как менталиста, ‒ очень уж мне хотелось объяснить викингу столь щекотливую ситуацию, в которой он нас застал.

‒ Ах вот оно что, ‒ улыбнулся он мне в ответ. ‒ Я уже думал об этом, Полин, но повара были в таком ужасе от случившегося, что все до одного без проблем отдались на растерзание нашим штатникам. Убийцы среди них нет, люди искренне полюбили твоего сына, переживают за него, и чужаков на кухне не было. Это тупик. А в столовой в этот момент были и преподаватели, и адепты, а кто именно, мы не знаем, кроме профессора Рози и девочек с бытового, они сейчас вспоминают, кто еще был в помещении.

‒ Я могу им помочь это сделать, ‒ ноги мои чуть не подпрыгнули от нетерпения.

‒ Обязательно поможешь, ‒ успокоительно поднял руку Герон. ‒ Но сначала я попрошу убрать с твоей территории посторонних.

‒ Каких? ‒ удивилась я.

‒ Тех, что спят в гостиной и ходят по спальням!

‒ Герон…‒ договорить мне не дали.

‒ Пойдем, друг, обсудим это в твоем кабинете, ‒ Бран ухватил ректора под руку и буквально выволок из моих апартаментов, что-то попутно втолковывая.

До меня лишь долетел обрывок фразы: «Они при исполнении, а ты ее начальник, про вас и так слухи ходят…», а я подумала: «Лишь бы не подрались».

Глава 32

Спустя несколько дней уже вполне здоровый Кирюха возобновил свою активную жизнь, только под присмотром мамы. Вернее они вместе были под присмотром Воланда.

Я же вовсю старалась не мешать следствию, зашедшему в тупик. В этом мне активно помогал Адам. Мы сидели у меня в кабинете, я безуспешно пыталась работать, а он читать. Нервы стали ни к черту и первые на себе это ощутили адепты, которые теперь изо всех сил пытались стать примерными учениками. Ибо наказания раз от разу выходили все хуже и хуже. И уборка без магии, в том числе санузла и вивария, и создания каталога в библиотеке, и отработка в городском лазарете, приюте, «субботники». Я от души мучила  проштрафившихся, будто компенсируя невозможность отомстить отравителю. Помимо этого еще и с завидной регулярностью проверяла качество их работы. Кажется, студенты начинали меня ненавидеть, так как провожали с какой-то странной смесью сочувствия, обеспокоенности, страха и злости в глазах. Вот и сейчас провожаемая взглядами я влетела в предупредительно открытую Адамом дверь кабинета. За мной с опущенными головами семенили две блондинки кукольной внешности со второго курса. Эти дурынды сварили аналог виагры и подлили своей одногруппнице с менее выдающейся внешностью. Та ‒ сама невинность, не поняла, что с ней происходит и побежала в лазарет. Такого поступка испорченные девчонки от нее не ожидали, думали, что постесняется нахлынувшего возбуждения. И не придумали ничего лучше, как закрыть подопытную в аудитории, куда через некоторое время пришли боевики третьекурсники. Эти девочку пожалели, отвели к лекарю, а один даже на свидание пригласил, когда эффект от зелья пройдет. Теперь вот надо наказать этих малолетних извращенок. В кабинете нос сразу учуял сладкий аромат. На столе лежал цветок похожий на наш нарцисс. И записка. Маленький прямоугольничек с посланием: «Жду тебя в саду», написанным витиеватым почерком. Точно не ректор, он пишет размашисто. А мне может написать или он, или Бран. Некому же больше? Эйфория мгновенно достигла потолка, я чуть было не забыла про провинившихся и не рванула переодеваться, счастливо вдыхая манящий цветочный запах. Но так нельзя. Пришлось собраться с силами, усесться на кресло и обратить свой взор на адепток, что мнутся у стола, но без разрешения не садятся.

‒ Ну что девочки, как мне с вами поступить? ‒ те молчали, боясь усугубить положение. ‒ Может понять, простить и отпустить? ‒ в ответ мне радостно и активно закивали. Вот один и тот же вопрос всем задаю, а они все продолжают кивать, скучно. ‒ А вот шиш вам! ‒ две недели в лаборатории зельеварения и отмывать зал боевиков раз в неделю. Без магии! Свободны!

Девчонки понурые покинули мой кабинет, а я еще раз перечитала записку, притянула нарцисс к носу и, бодро вскочив, побежала вон из кабинета.

За мной гулко раздавались шаги ничего не понимающего теневика.