Вернуться на «Титаник»

— Спокойно, дочь, — перебил её Фредерик, — в любом случае мы дойдём. И незачем было задерживать дилижанс. Въезд на пирс стоит денег, а лишних денег у нас нет.

Гарольд только молча смотрел на всех. Он махнул рукой и, устроившись на самом большом из чемоданов, прилёг и попытался задремать.

Фредерик уже ушёл, но Лилли не унималась и продолжала спорить то с Чарли, то с матерью.

Наконец все замолчали. Вернулся Фредерик, за которым шёл грузчик с огромной тачкой. Пришлось встать и отдать чемодан, такой удобный, чтобы на нём подремать.

— Я провожу вас до трапа, — сказал грузчик, — там у них свои докеры. Они вам бесплатно занесут всё в багажное отделение.

— Мы были бы признательны, — согласился отец.

Гарольда согнали. Чемодан погрузили на тачку и закидали другими пожитками. Повозка медленно, скрипя, направилась к трапу «Королевы Элизабет».

Сидней на руках у Лилли заволновался и заплакал. Лилли его попыталась убаюкать, но мальчик очень не хотел засыпать.

— Давай его сюда, — забрала Сиднея Августа, и в этот момент они подошли к трапу.

Грузчик начал выкладывать вещи из тачки, а Августа и Лилли по очереди укачивали малыша.

Гарольд постоял, посмотрел на зевающего Уильяма, потом на Джесси, которая без всякого приглашения заняла «его» чемодан. Вздохнул, уселся рядом с ней и посмотрел на отца.

— Ну? — спросил он.

— Что «ну», сын? — усмехнулся Фредерик, — вот увидишь, всё будет в полном порядке.

Он достал билеты и протянул их спустившемуся к ним билетчику. Билетчик взял билеты, посмотрел на них, потом глянул на Фредерика и вернул их ему.

— Прошу вас остановиться, господа, — преградил семье дорогу билетчик парохода, — вы не можете плыть на этом пароходе.

— В чём проблема, сэр? — остановился в недоумении Фредерик, — забастовка?

Дети устало, и удивлённо смотрели на билетчика и на пароход, на котором они уже не поплывут.

— Нет, у нас достаточно угля. Пассажиры отказываются с вами ехать. Кроме вас, на борту больше нет католиков, — коротко объяснил билетчик.

— Что за глупости! — чуть не закричала Августа, — тут шестеро детей!

— Я сожалею, — равнодушно глянул на неё билетчик, — но у меня распоряжение от портового начальства. Вы можете сдать билеты в кассе и вам вернут их стоимость.

— Это возмутительно, — начала было Лилли, но Фредерик одёрнул её и посмотрел на Гарольда. Мальчик, глядя ему в глаза, только покачал головой.

— Что теперь с нами будет? — произнёс тихо Гарольд. Фредерик подошёл к нему и наклонившись глянул в лицо.

— Что случилось, сынок? — спросил он.

— Нас не пустили на пароход, — грустно ответил Гарольд.

— Ничего удивительного в этом нет, — вздохнул Фредерик, — протестанты всегда так себя ведут. Глупо было ожидать чего-то другого.

— Давайте не будем мешать работе людей, — встал Фредерик и взялся за чемоданы.

Гарольд хотел было помочь отцу, но его опередил Чарльз.

— Сиди уже, Гарри Гудини! — хлопнул он Гарольда по плечу и мальчик сел на своё место.

— Я хочу спать, — проговорил он, — сильно-сильно, как тогда… Папа! — крикнул Гарольд, — подожди!

Он вскочил и догнал отца.

— Папа! Он большой! Он очень большой! Послушай меня, прошу! Он обязательно утонет! Мы все утонем!

— Кто он? — улыбнулся Гарольду Фредерик.

— «Титаник», — проговорил тихо Гарольд, — нам не нужно садиться на «Титаник», прошу тебя. Я не хочу умирать…

— Брось, сынок, — надвинул Гарольду кепку на лоб Фредерик, — даже если бы мы захотели, то не смогли бы позволить себе путешествие на «Титанике». Сорок фунтов на каждого у нас нет! Именно столько стоит билет, хотя бы в Третий класс, а не в Первый на этом пароходе, — указал Фредерик на «Королеву Элизабет», — где мы должны были плыть.

— И не надо… поплывём на другом пароходе… — заговорил Гарольд.

— На каком? — спросил отец.

— «Принцесса Ирландии» отходит завтра после «Титаника», — обрадовался Гарольд, — почти сразу. У нас хватит денег.

— Ой, Гарри, — рассмеялся отец, — и всё-то ты знаешь!

— И это он выдумывает на ходу! — Чарли перенёс самый большой чемодан, предварительно согнав Джесси.

— Иди давай, спи, пока спится, — сказал он брату.

Гарольд присел.

— Ты обещаешь мне… — посмотрел он на отца и у него закружилась голова. Гарольд медленно прилёг на чемодан и мальчику показалось, что он провалился в глубокую-глубокую пропасть…

— Я прошу прощения, — услышал Фредерик позади себя. Он обернулся и увидел старика в форме морского офицера. Старик протянул руку Фредерику.

— Михаил Жадовский.[19]

— Чем обязан, сэр? — спросил Фредерик, посмотрев на странного старика.

— Я невольно стал свидетелем вопиющей несправедливости по отношению к вашей семье и хочу сказать, что я возмущен до глубины души, — ответил Жадовский.

— Вы тоже католик? — глянул на него Фредерик, — тогда и я Вам сочувствую. Может, подскажете, как теперь нам уехать? Жить в этой стране не дают, и убраться из неё тоже не дают, как видите.

— Я не католик, — Жадовский посмотрел на спящего Гарольда и снова обратился к Фредерику, — я билетчик другого парохода. У меня к Вам предложение. Что если мы с Вами, сэр, сейчас пройдём к кассе и обменяем ваши билеты на наши билеты?