Верные враги

— Просто они не боятся смерти и не делают из нее культа. — Я опустила голову на скрещенные лапы и снова уставилась в огонь. — Дриады считают, что засохшее дерево продолжает жить в своих семенах и побегах, а что не помнит о прошлом теле, так оно и к лучшему: меньше знаешь, крепче спишь. И убеждены, что на заре времен было одно-единственное семя, из которого пошло всё живое.

— Выходит, и душа у нас одна на всех? — прищурился колдун.

— Выходит. По-дриадски, — угрюмо подтвердила я.

— А по-твоему?

— А по-моему, смерть остается смертью, даже если обозвать ее реинкарнацией с потерей памяти. И привлекательнее от этого не кажется.

— Ты пессимистка, Шел.

— Я оборотень, — оскалилась я, — и отношусь к смерти сугубо практически. Можно даже сказать, потребительски. И съеденные мною твари могут развивать какие угодно теории насчет вечной жизни, лишь бы в животе не бурчали.

Колдун помолчал, то ли закрывая тему, то ли придумывая ответную колкость.

— Шелена, сколько тебе лет?

Я перевернулась на спину, сладко потягиваясь в негромко зашуршавшей листве. Всего два месяца с осени прошло, а я уж и забыла, как это приятно.

— Разве ты не знаешь, что задавать женщинам подобные вопросы неприлично?

— Я задаю оборотню.

— А женщине-оборотню — еще и опасно.

— Ну всё-таки? — Верес наклонился, протянул руку и шутливо дернул меня за кончик хвоста. Я рефлекторно поджала его к брюху, как трусливый щенок, и сама на себя обозлилась. Цапнула бы до кости или когтями полоснула, небось в следующий раз дважды бы подумал, прежде чем руки распускать! — Интересно, за какой срок жизни ты успела стать такой циничной… нежитью.

— Столько, на сколько выгляжу, — отрезала я.

— Пятьдесят? — нагло предположил колдун. — Что? Немножко меньше?

Я сердито сморщила морду, встопорщив иглы усов. Гхыр знает почему, но злиться на него всерьез было невозможно. То ли тембр голоса, то ли интонация, то ли неизменно участливое выражение лица, с которым он говорил откровенные гадости, но единственное, чего он заслуживал, — хорошей затрещины. Трансформироваться ради этого удовольствия было лень, так что я всего лишь демонстративно свернулась в клубочек, спиной к нахалу. Пятьдесят! Да больше двадцати мне никто никогда не давал. Даже в сорок — оборотни, как и колдуны, живут раза в два-три дольше обычных людей. Вернее, жили бы, да кто ж им даст?

— Тебе тоже небось не восемнадцать.

— Немножко больше, — с усмешкой подтвердил Верес и, подобрав с земли шишку, запустил ею в оттопыренный драконий зад. — Ребята, просыпайтесь, наши провожатые вернулись!

К удивлению моих спутников, дриады при виде ехидно осклабившегося оборотня только переглянулись, кисло поморщились, но, больше не пытаясь возражать или возмущаться, жестами пригласили нас за собой.

Насколько я знала Ясневый Град, мы шли не к его центру, где обычно принимали правителей соседних государств, дабы ошеломить деревьями-великанами, каскадами цветов, стаями птиц, тучами бабочек и прочей мурой, от которой захлебываются слюной менестрели, а на одну из небольших тихих полян — для внутренних совещаний или дружеских встреч. И я даже догадывалась, на какую, все неохотнее переставляя лапы.

По пути к нам постепенно присоединялись другие дриады, беззвучно выныривая из сумрака, а то и прямо из ближайших деревьев — так же легко и естественно, как из открытых дверей. Рест каждый раз нервно вздрагивал и жался к мастеру, запоздало жалея, что не пошел между нами. Мрак приотстал, велеречиво объясняя уже знакомой нам белокурой лучнице, какая она красавица и как ей с ним жутко повезло, но безуспешно — все дриады хранили отстраненное молчание. Только одна, с короткой, модной сейчас в Вагере стрижкой, пристроилась рядом со мной и, улучив момент, заговорщически подмигнула.

— Сколько их было на этот раз? — шепотом поинтересовалась я.

— Три дюжины, — фыркнула в ладонь Ларрина. — Шелль, как тебе это удается?

Я лишь хитро прищурилась.

— Надеюсь, ты успела с ними потолковать?

— Шестеро отказались, к тому же пришлось поднять ставку до десяти против одного. Но всё равно тридцать аштов я выиграла! Вот твоя доля. — Дриада выгребла из кармана горсть блеклых монеток, сплав серебра и платины, в Белории и Волмении идущих по цене полновесного золота.

— Потом отдашь, — остановила я Ларрину. — Не в пасти же я их потащу. Ты недавно была в столице?

— Только вчера вернулась.

— Работала или развлекалась?

— Успешно совмещала, — плутовато улыбнулась подруга. Дриадские прелестницы не уступали пресловутым эльфийкам, так что проблем с внешней разведкой у Правительницы Града никогда не было. Ее девочки проникали куда угодно.

— И какие новости?