«Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

«Отдельным пунктом пишем о КОММЕРСАНТЕ. Относительно его у нас имеются сомнения. Сомнения эти следующего порядка. Коммерсант в связи с некоторыми моментами его работы и связей, по нашему мнению, подходит к типу Доктора, т. е. немецкого разведчика. Моменты эти: его знакомство с родственниками Урсулы (муж сестры последней здесь должен привлечь внимание), его рекомендация Доктора, который, по нашему, является немецким разведчиком. Если еще покопаться, то, видимо, у него найдется пара, другая людей указанного типа. Не является ли он одним из членов немецкой разведывательной группы? Сообщите Ваше мнение. Если это так, то, видимо, Вам на месте придется перерешить вопрос с сектором коммерсанта и подумать о передаче Нигрит (Айно Куусинен. — М. А.) Рамзаю, Коммерсанта отрезать от Рамзая и не посылать больше для связи с последним. Тогда лучше будет ему поручить сектор Доктора и пусть он активизирует его. Это будет лучшей проверкой его, ибо в короткое время характер и ценность его работы в этом секторе покажут нам, насколько правильны наши сомнения».

Надо отдать должное Бронину в своей переписке с Центром он категорически отмел подозрения о связи «Коммерсанта» с немецкой разведкой:

«Из письма Абрама от 9.8.34 г.

… Не надо передоверять, но правильно и то, что необоснованными подозрениями можно кой-какое хорошее дело испортить.

КОММЕРСАНТ нам оказал не одну услугу; напоминаю Вам хотя бы только то, что Р-й свою легализацию построил на письмах Коммерсанта. Он всегда к нашим услугам, когда мы в нем нуждаемся, он постоянно жалуется, что нет у него достаточно работы, что он хотел бы больше сделать. Какое же Вы имели веское основание вопреки всем этим факторам выдвигать теорию о его принадлежности к немецкой разведке? Вы приводите два доказательства: Док. № 1: он нам сам рекомендовал Д-ра. Как было дело? Мы стали с ним разбирать, кого из немецких евреев, обиженных наци, стоило бы завербовать … Я поэтому предлагаю при взвешивании наших перспектив работы с европейцами на островах совершенно отставить элемент подозрения Коммерсанта в связи с немецкой разведкой».

Конечно, утверждение Бронина, что «Рамзай» «свою легализацию построил на письмах Коммерсанта» слишком преувеличено. Но, с другой стороны, Войдт сделал все от него зависящее, чтобы способствовать легализации Зорге в Японии.

В связи с провалом Бронина в мае 1935 г. связь с Войдтом была прервана.

Судя по резолюциям, в октябре 1935 г. «Соней» — Урсулой Гамбургер — была составлена характеристика «Коммерсанта»:

«Характеристика тов. Хельмута Войдта.

т. Артузову. Насчет Коммерсанта, прошу лично переговорить. С.У. 18.10.35.

т. Карину. Напрасно он не обращает внимания на работу с Коммерсантом. СУ.

Войдт был школьным товарищем моего мужа. Я его знаю 11 лет. Войдт очень интеллигентный человек с особенно ясным и логическим мышлением. Он очень хладнокровен, спокоен, хорошо знает людей и очень уверенно всегда себя ведет.

Он самолюбив и очень самоуверен в своих способностях. Он не уступчив и упрям.

Войдту около 33 лет. Он сын небольшого чиновника из Силезии, Германии. Он 12 лет посещал школу, потомбыл студентом и окончил юридический факультет. Ему было 26 лет, когда AEG /Allgemeinen Elekrizitaetsgesellschaft, Berlin/ (электрическое общество, Берлин) послало его в их филиал в Шанхай коммерческим руководителем.

Через год я с мужем приехали в Шанхай и жили там вместе с Войдтом. К тому времени Войдт уже стал одним из руководящих лиц в немецком буржуазном обществе. (Подчеркнуто Урицким. Его же рукой написано: “Он имеет не плохие связи с немецкими фашистами в Шанхае”. — М.А.).

Его развитие до этого времени ясно. Он происходит из мелкобуржуазной почти пролетарской среды. Учеба Войдта стоила его родителям большие жертвы. Цель Войдта выбраться из родительской обстановки и стать крупным буржуа. Благодаря его способностям и его честолюбию он этого достиг. Когда он достиг этой цели, он начал интересоваться общеэкономическими и политическими вопросами и скоро познал путаницу и бесплановость капиталистического общества. Он начал заниматься изучением Советской России… Он быстро сознал ничтожность своей прежней цели и говорил о том, что бросит свое занятие и поедет в Советскую Россию. Я его наблюдала еще несколько месяцев и тогда поговорила с начальником о нем, а затем поговорила с Войдтом, и он был готов работать с нами… Никакой революционной традиции не имеет и, несмотря на то, что он знает повседневную политическую и экономическую жизнь, он все же необходимых политических знаний не имеет.

С другой стороны, он обладает способностями организовать большие дела и руководить. Кроме того, он честолюбив, а, наверное, также честолюбив и на нашей работе и привык с 26 лет своей жизни благодаря своей профессии занимать руководящее положение.

Использовать его, безусловно, необходимо, но было бы хорошо, если бы он на некоторое время приехал бы в Москву для учебы».