Верой и правдой. Битвы фельдъегеря (сборник)

— Согласен. Пусть старшина завтра с утра даст лодку, а я выделю гоплита.

— Хорошо, декарх.

По сути, старшина сам назвал его декархом.

— Я продиктую письмо кентарху. Писарь найдётся?

— Я сам и напишу.

Старшина под диктовку Алексея написал письмо. В нём Алексей сообщал о потерях, о раненом и о том, что взял командование на себя.

После того как Алексей забрал бумагу, он приложил к ней печатку, снятую с пальца убитого Памплония.

— Рон, тебе придётся отправиться на рыбачьей лодке в Херсонес — доставить вот это письмо кентарху. Пешком тебе одному не добраться.

— Слушаю и повинуюсь. Всё лучше, чем здесь сидеть.

С утра Алексей отправил на охрану строительства всех гоплитов. После отправки Рона, не считая самого Алексея, их оставалось восемь человек — вместе с ветеранами. Это были уже пожилые люди, отслужившие своё. После окончания службы им дали земельные участки именно здесь. Служба их продолжалась, но уже в виде ополчения, милиции. У них имелся опыт боевых действий, но силы уже были не те.

Алексей насел на их десятника, хотя солдат не набиралось и половины:

— У вас в селении баллисты, катапульты, стреломёты есть?

— Был один стреломёт, но он сломан.

— Показывай.

В каменном сарае за казармой обнаружился весь покрытый пылью стреломёт. Алексей видел стреломёт всего один раз, в лагере под Константинополем, и потому представлял себе, что это такое. Он осмотрел его. Вывод напрашивался утешительный: если заменить пару сгнивших от времени и сырости деревянных брусков, то он ещё послужит.

— Ищи столяров или плотников, пусть ремонтируют. И, кроме того, кузнец должен выковать десяток наконечников для стрел.

— А кто платить будет? — почесал затылок командир ветеранов.

— Пусть купцы местные мошну растрясут маленько — не для себя стараюсь.

— Купцы, из тех, кто богатым был, уже уехали, в том числе в тот же Херсонес. Одни лавочники остались.

— Ты мне на жалость не дави, делай, что сказано.

Декарх ветеранов ушёл. А Алексей стал думать, что ещё можно предпринять. Наверное, можно взять на вооружение некоторые методы охотников.

Он отправился по лавкам и на свои деньги купил пару мотков верёвок. Затем поднялся к стройке.

— Всё спокойно? — спросил он у гоплитов.

— Тихо.

Свой щит Алексей оставил у воинов. Смешно идти в лес со щитом, да и тяжело.

Он вошёл в лес, выбрал укромные места, где могли прятаться скифы, если бы пришли вновь. В том, что они появятся, он не сомневался. Сделав несколько верёвочных петель, он устроил ловушки и замаскировал их ветками и листвой. Не бог весть что, но на первых порах сработает, а в дальнейшем скифы будут остерегаться. В голову пришли кадры из фильмов со Сталлоне и Шварценеггером. А ведь можно ещё и из дерева сделать ловушки.

На следующий день он выпросил у старшины двух плотников с топорами. В двух местах над едва видимой тропой подвесил брёвна и протянул верёвку в качестве растяжки. Стоит неосторожно задеть её ногой, как сверху упадёт бревно, размозжив тело чужака.

А на другой день все гоплиты копали в лесу ямы. На дно каждой из них вбили заострённые колья, а сверху прикрыли ветками. Если не знать, что здесь «медвежья» ловушка, запросто можно угодить.

Гоплиты косились на Алексея — наверняка считали, что он дурит, выслуживается. Но буквально через три дня убедились в необходимости ловушек.

Алексей как раз проверял караулы, как из леса донёсся крик боли. Взяв одного из гоплитов, он побежал в лес.

Скиф был один, скорее всего — разведчик. Он попал ногой в петлю-ловушку, его вздёрнуло вверх, и теперь он болтался под деревом, не доставая руками до земли.

Гоплит обрубил верёвку, скифа схватили, связали.

— Убить его? — спросил Бовт.

— Зачем? — недоумённо поднял брови Алексей. — Допросим, узнаем о планах скифов — где они живут, что замышляют. О враге надо знать всё!

— Только голову зря забивать! Хороший враг — мёртвый враг!

— Убить всегда успеешь.

С пленным они вернулись к караульным. Алексей забрал свой щит и вместе со скифом направился к селению. Приведя его в казарму, попытался допросить. Однако скиф или не желал говорить, а скорее всего — не понимал языка. Он злобно сверкал глазами и крутил руками, пытаясь освободиться от сковывающей его верёвки. Пришлось примотать его к столбу в центре казармы.

Найдя старшину села, Алексей спросил — не знает ли кто-нибудь языка скифов?

— Только Аресий, лавочник.

— Как его найти?

— Его лавка на берегу, у порта, он торгует глиняными изделиями — горшками, амфорами, мисками.

— Спасибо.

Алексей нашёл лавку и уговорил Аресия побыть переводчиком, толмачём. Вдвоём они направились в казарму.

— Спроси его, далеко ли селение скифов? — обратился Алексей к Аресию.

Аресий заговорил. На взгляд Алексея, зазвучала какая-то тарабарщина, ни одного знакомого слова.

Но скиф молчал.

— Может, он не скиф вовсе или твою речь не понимает? — удивился Алексей.

— Нет, он скиф, я по одежде вижу. У него штаны скифского покроя, и скифский оберег на шее висит. Он меня понял — я по глазам видел.

— Тогда переведи ему, что если он будет молчать, я его скормлю рыбам. Камень привяжу на шею — и в воду.