Версаль. Мечта короля

Филипп надул губы, делая вид, будто обиделся.

– Почему не со мной? – спросил он.

– Принцесса будет танцевать с нами обоими, – сказал Людовик.

Музыканты заиграли менуэт. Людовик повел Генриетту танцевать. Филипп пошел вслед за ними. Придворные быстро встали в пары. Танец начался.

Людовик увлекал ее за собой. Она смотрела на движения танцующих пар: красивые и отточенные. Сама Генриетта могла лишь переставлять ноги, стараясь не споткнуться. Слабость в ногах не исчезала, а музыка казалась раздражающе громкой.

– Все это – благодаря тебе, – сказал ей король. – Без тебя… я даже не представляю, кого бы я мог послать в Англию вместо тебя.

– Для меня большая честь слышать такие слова, – произнесла Генриетта, стараясь не запнуться.

Особенность танца заключалась в том, что кавалеры несколько раз меняли своих партнерш. Через какое-то время рядом с Генриеттой оказался Филипп.

– Его величество сегодня настроен льстить, – сказал ей муж.

– Почему ты так говоришь? – спросила Генриетта, облизывая пересохшие губы.

– Потому что я знаю его. А он знает тебя.

Партнеры опять поменялись. Рядом с Генриеттой снова был Людовик. Он кружил ее, заставляя кружиться и ее голову. Генриетта изо всех сил старалась не потерять нить разговора.

– Одно то, что ты – на моей стороне, придает мне силы, – признался король.

Лоб Генриетты вспотел. Ее начинало мутить.

– У вас… у тебя много советников, которые умнее и опытнее меня.

– Но ты для меня значишь гораздо больше, чем любой из моих советников.

На новой смене партнеров Генриетта даже закрыла глаза. Мелькание масок, шелест платьев и смех грозили лишить ее сознания. По движениям Филиппа она почувствовала, что мужу вовсе не хочется танцевать. Его голос был напряженным. Наверное, таким же было и лицо под маской совы.

– Он тебя больше не любит, – уверял ее Филипп. – А ты все мечтаешь услышать его шаги по коридору и полуночный стук в дверь.

Генриетта не ответила.

– Ты была и остаешься моей первой любовью, – говорил ей Людовик. – Кто бы ни был рядом со мной, часть меня всегда с тобой.

– Он тебя поманит, пообещает что-нибудь и оставит наедине с пустыми надеждами, – твердил Филипп.

– Из тебя получилась бы замечательная королева, – не скрывал своего восхищения Людовик.

– Ты для него превратилась в марионетку, – не скрывая раздражения, бросил ей Филипп.

Казалось, этот менуэт никогда не кончится. Музыка становилась все более дисгармоничной. Зал раскачивало, как палубу корабля. Слова Людовика и Филиппа слились воедино. Генриетта едва держалась на ногах. Зал превратился во вздымающееся море, волны которого грозили увлечь ее в пучину. Генриетта попыталась заговорить и даже закричать, но звуки застряли у нее в горле. Огни начали меркнуть. Генриетта рухнула на пол.

10

Конец 1670 г.

Апартаменты, отведенные Рогану во дворце, были тесноваты, но зато обставлены со вкусом и роскошью. Последней он был обязан Людовику. Прекрасная кровать с прекрасной периной, изящный письменный стол, не менее изящный обеденный стол, мягкие стулья, очаг, где всегда лежали дрова. Полки украшали часы и фарфоровые статуэтки. На стенах висели портреты Людовика и нескольких королей прошлого.

Бал-маскарад давно окончился. Дворец заснул, но Рогану было не до сна. Он сидел за письменным столом, глядя на портрет молодого Людовика. Глаза лучшего друга короля были прищурены, пальцы сжимали полупустой бокал. Под кроватью Рогана стоял приготовленный дорожный саквояж. Роган поднял бокал, качнул в сторону портрета, пренебрежительно усмехнувшись, затем залпом допил вино. Потом он встал и поднял сиденье стула. Под сиденьем у него был спрятан небольшой кинжал. Оружие Роган переложил в правый чулок. Еще раз взглянув на портрет, он покинул комнату.

Людовику не спалось. Рядом, уткнувшись лицом в подушку, посапывала Мария Терезия. Королева пришла к нему через потайную дверь, напомнив о невыполненном обещании навестить ее. Разгоряченная вином, Мария Терезия заявила, что никуда не уйдет. Их любовное слияние было теплым и страстным, но теперь, когда законная супруга уснула, а в соседней комнате на узкой койке заснул Бонтан, мысли короля вернулись к Генриетте. На маскараде, во время танца, она упала в обморок. Теперь она лежала в постели с мужем. Филипп проявил искреннюю и трогательную заботу о Генриетте. Людовик завидовал брату, который сейчас мог любоваться ею, трогать за руку, гладить по волосам. Несомненно, Генриетта нуждалась в отдыхе. Пусть отдохнет пару недель, месяц или сколько понадобится для восстановления сил. Людовик обязательно настоит на этом. Но сейчас Генриетта была рядом с Филиппом, и это жгло королю сердце. Людовик закрыл глаза, продолжая думать о ее хрупкой красоте, нежном голосе и большой смелости. Мария Терезия тихо вздыхала во сне.