Вершители Эпох

— Заткнись, — это стало последней каплей. Расплелись чёрными молниями заплетённые на голове короткие косы, превращая волосы в пышущие жаром чернильные, небрежно разбросанные вокруг ленты лезвий. Харао в ответ достал щит и перехватил секиру. — Не смей даже упоминать Его.

— Какие мы нежные, — ухмыльнулся Ним. Сначала лёгкое дуновение воздуха, потом давление, но она почувствовала достаточно рано, чтобы успеть поставить блок, хоть удар и оттеснил её в сторону. Это был не Харао — она за ним следила, тогда, может, второй? — Неплохие рефлексы.

— Тебе-то что?

— Ну, раз мы двое на одного, я поделюсь кое-чем. Сила моего друга — невидимость, а моя…

— Не совсем, — поправила его Вайесс. — Сила твоего «друга» — соединять своё физическое тело с физическим телом мира. Я изучала здешнюю магию, здесь есть «маскировка» — примитивный аналог. А твоя мне без разницы, тебя всё равно надолго не хватит.

— Смело, — Ним в очередной раз перехватил рукоятку. — Посмотрим, как на деле?

Вайесс провела по земле ногой, отодвигая куски грунта, и по сухой почве, не выдержавшей концентрации энергии, побежали трещины. Харао усмехнулся и атаковал первым — просто, без ухищрений, размашистым ударом сверху. Она играючи блокировала, потом рефлекторно выпустила из почерневшей земли щупальца, целясь прямо в грудь. Что-то прорезало шею у сонной артерии — наверное, второй Ним, — но она не чувствовала, тут же залечившись и наблюдая, как собирается защищаться Харао. Мгновение, следующее, а лезвия всё летят вперёд, к бьющему в груди парня сердцу, и не отклоняются, не исчезают, ничего. На последних сантиметрах закрадывается смутное подозрение, что что-то не так, но, прежде, чем она успевает заглянуть в белый мир, лицо обжигает кипятком, а щупальца находят цель. Харао повисает на чёрный кольях, недвижимый, куда-то снова скрывается Инно, а впереди всё так же стоит Энью, только теперь из поднятой руки вырываются столпы пламени. Вайесс осторожно касается обгоревшего лица, и татуировка, зашивая пробелы и повреждённые ткани, быстро затягивает рану, волнуясь и шипя.

— Теперь трое на одну, да? — Вайесс нервно стирает кровь с повреждённой губы. — Нет, уже двое.

— Не списывай со счетов, — кричит Харао, плюясь кровью и хватаясь за щупальца. Те реагируют резко, обвивая и вгрызаясь в кисти. — Всё-всё, прекращаю!

Вайесс взмахивает руками, убирая колья и одновременно уклоняясь от очередного залпа Энью, чуть не попавшего по руке. Но ударить в ответ уже не успевает, и недалеко от глаза проносится невидимое остриё Инно. Она делает выпад, но, конечно, попадает только в пустоту. Энью со звоном вытаскивает меч. Его глаза всё ещё светло-серые, и смотрит он скорее на пейзаж позади, чем на неё — последствия травмы, наверное. Не физической, просто не выдержала психика.

— Энью, слушай, — пытается она до него достучаться, но тут же осекается. Если в этом есть хотя бы толика её вины, не стоит даже обращаться к нему — она этого не заслуживает как Вершитель и как человек. — Снова только ближний бой, да? Ничему тебя жизнь не учит…

— Видела? — поднимается с земли Харао, отряхивается, смотря, как сама собой красными комками затягивается рана в груди. — Я так и не объяснил, эй. Моя сила — чем больше ран получаю, тем сильнее регенерация.

— А моя — избавляться от таких проблем, как ты.

— Второй раз грубишь, прекращай.

— Привыкай.

— Не… — Харао зло ухмыляется, и белки глаз наливаются красным. — Не стоит перегибать.

— Может мне резать тебя до тех пор, пока регенерировать будет нечему? — натравливает противника Вайесс, вынуждая сделать первый ход.

И он делает — резкий рывок, подпрыжка на носках и перемещение в сторону, но в скорости он всё же ей уступает, так что Вайесс успевает прокрутить клинок, одновременно лишая Харао и пальцев, и секиры, улетевшей в траву. А потом чувствует, как внезапно меняется атмосфера вокруг, отрыгивает назад, и очень вовремя, потому что брошенный щит чуть не перебивает шею. Взвиваются выросшие из земли щупальца, одновременно закрывая её в куполе, защищающем от атак Инно, и обездвиживая рвущего тело на части Харао. Вайесс с трудом получает несколько секунд передышки, но этого хватает, чтобы заглянуть недалеко вперёд и построить возможность для последней атаки. Она всё ещё не знает, хватит ли смелости сделать это, пока рядом Энью, но надеется, что хватит. Кокон разрывается, и сразу приходится отражать град ударов от Энью и Харао — первый аккуратен, как раньше, последний же рвётся напролом, не замечая ни отрубаемых время от времени конечностей, ни чёрной магии, ни движений двухклинкового меча.