Весь Эркюль Пуаро. Том 1

— Скорее всего, это случилось прошлой ночью. Мы все были очень взволнованы. Или, может быть, миссис Инглторп сама уронила свечу.

— Вы принесли в комнату только одну свечу?

— Да. Ее нес Лоуренс Кавендиш. Но он был очень расстроен. И похоже, что-то увидел… Вон там! — Я показал на камин. — Что-то там буквально парализовало его!

— Интересно, — быстро откликнулся Пуаро. — Да, это наводит на размышления. — Он окинул взглядом всю стену. — Но это большое стеариновое пятно не от его свечи: здесь белый стеарин, тогда как свеча мсье Лоуренса, которая все еще стоит на туалетном столике, розового цвета. И вообще, в комнате миссис Инглторп нет свечей, только настольная лампа.

— В таком случае к какому выводу вы пришли? — полюбопытствовал я.

На это мой друг ответил лишь раздраженным замечанием, предлагая мне подумать самому.

— А шестая находка? — напомнил я. — Наверное, образец какао?

— Нет, — задумчиво отозвался Пуаро. — Я мог бы включить его в шестую, но не стану. Нет, шестую находку я пока подержу при себе. — Он быстро оглядел комнату. — Думаю, здесь нам больше нечего делать, разве что… — Он задумчиво уставился на остывший пепел в камине. — Огонь горит и разрушает. Но случайно… может быть… Давайте посмотрим! — Опустившись на колени, Пуаро стал проворно разгребать пепел, с величайшей осторожностью перекладывая на каминную решетку какие-то недогоревшие кусочки, и вдруг тихо воскликнул: — Пинцет, Гастингс!

Я быстро подал ему пинцет, и он ловко вытащил из пепла маленький клочок полуобгорелой бумаги.

— Вот, mon ami!

 — закричал детектив. — Что вы об этом думаете?

Я внимательно рассмотрел найденный фрагмент. Вот его репродукция:

[11]

Я был озадачен. Бумага была необычно плотная, совершенно не похожая на почтовую. Неожиданно меня осенило.

— Пуаро! — закричал я. — Это же фрагмент завещания!

— Совершенно верно.

Я быстро взглянул на него:

— Вы не удивлены?

— Нет, — мрачно ответил он. — Даже ожидал этого.

Я вернул ему кусочек бумаги и пронаблюдал, как Пуаро спрятал его в свой чемоданчик с той же методичной осторожностью, с какой делал все. Голова моя пошла кругом. Что за осложнение с завещанием? Кто его уничтожил? Тот, кто оставил стеариновое пятно на полу? Очевидно… Но как он сюда проник? Все двери были закрыты изнутри.

— Теперь, друг мой, — быстро проговорил Пуаро, — пойдемте! Я хочу задать несколько вопросов горничной… Ее зовут Доркас, не так ли?

Мы прошли через комнату Алфреда Инглторпа, и Пуаро задержался в ней достаточно долго, сделав довольно-таки исчерпывающий осмотр. Потом мы вышли, заперев за собой дверь, как и в комнате миссис Инглторп.

Я проводил Пуаро вниз, в будуар, который он изъявил желание осмотреть, а сам отправился на поиски Доркас.

Однако, когда я вернулся, будуар оказался пуст.

— Пуаро! — позвал я. — Где вы?

— Я здесь, друг мой!

Через французское окно он вышел из комнаты и стоял, любуясь цветочными клумбами.

— Восхитительно! — бормотал Пуаро. — Восхитительно! Какая симметрия! Обратите внимание на этот полумесяц или на те ромбы… Их аккуратность радует глаз! Подбор растений превосходный! Их посадили недавно, не так ли?

— Да, по-моему, их сажали вчера после полудня. Да входите же! Доркас уже здесь.

— Eh bien, eh bien!

[12] Не сердитесь из-за минутной радости, которую я себе позволил.

— Да, но есть дело более важное!

— Почему вы думаете, что эти чудесные бегонии менее важны?

Я пожал плечами. Когда Пуаро в таком настроении, с ним просто невозможно разговаривать.

— Вы не согласны? Однако подобные случаи бывали. Ну хорошо! Давайте войдем и поговорим с преданной Доркас.

Доркас стояла в будуаре — руки сложены спереди, упругие аккуратные волны седых волос под белым чепцом — яркий пример образцовой прислуги прежних лет.

Поначалу она отнеслась к Пуаро с некоторой подозрительностью, но он быстро сумел расположить ее к себе.

— Прошу вас. — Детектив пододвинул ей стул. — Садитесь, мадемуазель!

— Благодарю вас, сэр.

— Вы провели с вашей хозяйкой много лет, не так ли?

— Десять лет, сэр.

— Это долгий срок и очень преданная служба! Вы были сильно привязаны к ней, не правда ли?

— Она была для меня очень хорошей госпожой, сэр.

— Тогда вы не будете возражать, если я задам вам (разумеется, с разрешения мистера Кавендиша) несколько вопросов?

— О, конечно, сэр!

— В таком случае я начну с расспросов о событиях, которые произошли вчера после полудня. Ваша хозяйка с кем-то ссорилась?

— Да, сэр. Но я не знаю, должна ли я… — Доркас заколебалась.

Пуаро пристально посмотрел на нее:

— Любезная Доркас, необходимо, чтобы я знал как можно подробнее об этой ссоре. Не думайте, что вы таким образом выдаете секреты вашей госпожи. Она мертва, и надо, чтобы мы знали все… если собираемся за нее отомстить. Ничто не может вернуть ее к жизни, но мы надеемся, если здесь было предательство, отдать убийцу под суд.

— Аминь! — с жаром откликнулась Доркас. — Не называя никого по имени, скажу — есть один в этом доме, кого никто из нас никогда терпеть не мог! То был черный час, когда его тень впервые упала на порог этого дома.