Весь Эркюль Пуаро. Том 2

– Вы в своем уме? Не хотите ли вы сказать, что я – я, Карл Бесснер, знаменитейший врач в Австрии, я, имеющий собственную клинику и клиентуру среди самых высокопоставленных людей, убил жалкую служанку? Это абсурд, дикость! Нет, все мои инструменты на месте. Можете проверить. Но этого оскорбления я не прощу и не забуду.

– Доктор захлопнул чемоданчик, поставил его на место и, крякнув, вышел на палубу.

– Ну и ну! – сказал Симон.

– Как вы обидели старика!

– Очень жаль, – Пуаро пожал плечами. Неожиданно Бесснер вернулся.

– Попрошу вас оставить мою каюту. Мне нужно сделать перевязку.

С ним вошла мисс Бауэрс, сухая и деловитая, как всегда. Она ждала, когда посетители уйдут. Рэйс и Пуаро покорно удалились. Услышав обрывки разговора и девичий смех, Пуаро свернул влево. В каюте Жаклины сидела Розали. Дверь была приоткрыта. Девушки заметили Пуаро и замолчали, глядя на него. Розали Оттерборн приветливо улыбнулась ему, такую улыбку он видел у нее впервые – застенчивую, неуверенную и неумелую.

– Вы обсуждаете последние события? – спросил он.

– Вовсе нет, – ответила Розали, – мы обсуждали цвет губной помады. Что-нибудь еще случилось?

– Убита горничная мадам Дойль, – сказал Пуаро безо всякого выражения.

– Убита? – вскрикнула Жаклина.

– Вы говорите, она была убита?

– Да, я сказал именно так, – отвечая на вопрос Жаклины, он наблюдал за Розали.

– Понимаете, горничная случайно оказалась свидетельницей чего-то, чего ей не следовало видеть. И ее заставили замолчать.

– Что же она такое видела.

Вопрос снова задала Жаклина, и снова ответ Пуаро предназначался Розали. Это была странная игра, в которой участвовали трое.

– По-моему, это ясно каждому, – отвечал Пуаро.

– Она видела, как некто вошел и вышел из каюты Линнет Дойль в ту роковую ночь.

Он услышал подавленный вздох и увидел, как вздрогнули ресницы. Реакция Розали Оттерборн была именно такой, какую он ожидал.

– Она успела сказать, кого видела? – спросила Розали.

Медленно и печально Пуаро покачал головой. В этот момент к ним подбежала Корнелия Робсон, испуганная, с широко раскрытыми глазами.

– Ах, Жаклина, – заговорила она, – какой ужас! Какая беда.

Жаклина и Корнелия пошли вдоль палубы. Пуаро и Розали повернули в другую сторону.

– Почему вы все время на меня смотрите? – резко спросила она.

– Что у вас на уме?

– Вы задали мне два вопроса, я же, в свою очередь, задам вам всего один. Почему вы не хотите открыть мне правду?

– Я не понимаю, о чем вы. Сегодня утром я вам все сказала.

– Нет. Не все. Вы не сказали, что носите в сумке маленький перламутровый пистолет. Вы не сказали, кого вы видели прошлой ночью.

Она покраснела.

– Это не правда. У меня нет никакого револьвера.

– Я не говорил «револьвер». Я сказал: маленький пистолет, который лежит в вашей сумке.

Она повернулась, бросилась в свою каюту, сразу же вернулась и швырнула ему серую кожаную сумку.

– Вы говорите глупости.

Пуаро открыл сумку. Пистолета не было. Он вернул ей сумку, встретив насмешливый и торжествующий взгляд.

– Нет, – сказал Пуаро любезно.

– Пистолета нет.

– Вот видите, мсье Пуаро, вы не всегда правы. И в другом вопросе вы ошибаетесь.

– Не думаю.

– О господи, какой несносный! – она сердито топнула ногой.

– Вы забрали себе в голову какую-то глупость и настаиваете, настаиваете, настаиваете…

– Потому что я хочу услышать правду.

– В чем эта правда заключается? Мне кажется, вы знаете лучше меня.

– Хотите, я могу рассказать, что вы видели. Если я прав, вы только подтвердите, хорошо? Когда вы обогнули корму, вы увидели мужчину, который вышел из каюты Линнет Дойль. Вы видели, как он закрыл за собой дверь, пошел в противоположную от вас сторону и вошел в одну из последних кают. Ну, мадемуазель? Я прав.

Она молчала.

– Возможно, по-вашему, промолчать спокойнее, – продолжал Пуаро.

– Возможно, вы боитесь, что и вас убьют, если вы заговорите.

– Ему показалось, она готова клюнуть на приманку, обвинение в трусости скорее вызовет ее на откровенность, чем любые убеждения.

Она приоткрыла рот, губы ее задрожали, и Розали Оттерборн произнесла:

– Я никого не видела.

23

Из каюты доктора Бесснера вышла мисс Бауэрс, расправляя рукава блузы. Жаклина прервала разговор с Корнелией на полуслове и подбежала к медсестре.

– Как он? – нетерпеливо спросила она.

Пуаро подошел как раз вовремя. Он услышал ответ:

– Не так уж плохо.

– Ему хуже? – закричала Жаклина, – он умрет? Он умрет? – она схватила мисс Бауэрс за руку.

– Да нет же, дорогая мисс де Бельфорт. То есть, я надеюсь, я почти уверена, большой опасности нет. Сама по себе рана не опасна. Но рентген необходим и как можно скорее. Мистер Дойль нуждается в абсолютном покое.

Жаклина отпустила сестру и с глазами, полными слез, наощупь побрела к своей каюте. Твердая рука взяла ее за локоть. Она подняла голову и сквозь слезы увидела Пуаро. Он проводил ее до дверей. Она сразу же повалилась на кровать и, дав себе волю, судорожно зарыдала.

– Он не перенесет этого! Он умрет. Я знаю, я знаю, он умрет… И это я виновата, это я! Я убила его. А я так люблю его, так люблю…

– Слишком любите, – вздохнул Пуаро.

Едва он вышел от Жаклины, как к нему торопливо подбежал Рэйс.