Весь Эркюль Пуаро. Том 2

– Нет. Они были ей нужны, – возразил Пуаро. – Видите ли, благодаря им она всегда могла обеспечить себе алиби. Подумать только, что это происходило у меня на глазах, и я ничего не увидел! Парик… я все время к нему возвращался, но не понимал почему. Две женщины, которых никогда, ни при каких обстоятельствах, не видели вместе. Их жизни были так организованы, что никто не замечал их долгих отсутствий. Мэри часто ездит в Лондон за покупками, посещает фирмы по продаже недвижимости, уходит оттуда с пачками разрешений на осмотр домов, а затем якобы эти дома осматривает. Фрэнсис ездит в Бирмингем, в Манчестер, даже летает за границу, ведет богемную жизнь в Челси, водит компанию с причастными искусству молодыми людьми, которых использует для операций, не слишком одобряемых законом. Для Уэддербернской галереи заказываются особые рамы. Там устраиваются выставки молодых многообещающих художников. Их картины покупаются и посылаются за границу или отправляются туда на выставки, а тайнички в рамах битком набиты пакетиками с героином. Всякого рода мошенничества – искусные подделки второстепенных старинных художников и тому подобное. Она все это очень умело организовывала и устраивала. Среди художников, чьими услугами она пользовалась, был Дэвид Бейкер. Его отличал талант блестящего копировальщика.

– Бедный Дэвид! – тихо сказала Норма. – Когда мы только познакомились, он мне казался изумительным.

– Этот портрет… – задумчиво проговорил Пуаро. – В мыслях я все время возвращался к нему. Зачем Рестарик повесил его у себя в конторе? Какую важность он для него имел? Нет, моя тупость меня отнюдь не восхищает.

– Но при чем тут портрет?

– Это был очень ловкий ход. Портрет служил своего рода удостоверением личности. Парные портреты мужа и жены кисти модного художника того времени. Когда их забрали из хранения, Дэвид Бейкер уже написал для подмены портрета Рестарика портрет Оруэлла, омолодив его лет на двадцать. Никому в голову не могло прийти, что портрет – подделка. Стиль, мазки, холст – все было воспроизведено с полной достоверностью. Рестарик повесил его над своим письменным столом. Человек, встречавшийся с Рестариком пятнадцать лет назад, мог сказать: «Вас просто не узнать!» Или «Как вы изменились!» Но тут он поднимает глаза на портрет и решает, что просто успел основательно забыть, как выглядел его знакомый в молодости.

– Но это же был огромный риск для Рестарика… вернее, для Оруэлла, – сказала недоверчиво миссис Оливер.

– Вовсе не такой большой, как кажется. Он ведь был не претендентом на наследство, неведомо откуда взявшимся, а членом известной фирмы, вернувшимся на родину после смерти брата, чтобы привести в порядок дела. Много лет он провел за границей, откуда привез молодую жену, с которой и поселился у дряхлого, полуслепого, но весьма именитого дядюшки, который знавал его только школьником, а потом потерял из виду и теперь принял без всяких сомнений. Других родственников у него не было, кроме дочери, которой было пять лет, когда отец с ней расстался. Два старых клерка, служивших при Эндрю Рестарике до его отъезда в Южную Африку, успели умереть. А молодые служащие в наши дни нигде долго не задерживаются. Семейный поверенный также скончался. Можете не сомневаться, что Фрэнсис очень тщательно изучила обстановку, когда они задумали свой план. Как выяснилось, она познакомилась с ним в Кении примерно два года назад. Оба вели рискованные игры с законом, хотя и в разных областях. Он занимался темными операциями, связанными с поисками полезных ископаемых, и, в частности, отправился с Рестариком в очень дикие края. Прошел слух о смерти Рестарика (на этот раз, видимо, верный), но потом опровергнутый.

– Полагаю, денежная ставка была очень большой? – спросил Стиллингфлит.

– Колоссальной. Немыслимая игра ради немыслимой ставки. И, казалось, выигрыш у них уже в кармане. Эндрю Рестарик сам был очень богат, да еще унаследовал состояние брата. Никто не усомнился в его личности. И вот тут-то все пошло прахом. Вдруг как гром с ясного неба письмо от женщины, которая, если они сойдутся лицом к лицу, сразу узнает, что он – не Эндрю Рестарик. И еще один камень преткновения: Дэвид Бейкер начал его шантажировать.

– Этого, я полагаю, можно было ожидать? – с легким недоумением сказал Стиллингфлит.

– Нет, они были застигнуты врасплох, – ответил Пуаро. – Дэвид никогда прежде не покушался на шантаж. Вероятно, его соблазнило огромное богатство псевдо-Рестарика. Деньги, которые он получил за подделку портрета, выглядели мизерными в сравнении с услугой, которую он оказал. И он потребовал еще. Поэтому Рестарик выписал ему чек на большую сумму и сделал вид, будто пошел на это ради дочери – чтобы оберечь ее от несчастного брака. Действительно ли Дэвид хотел жениться на ней, я не знаю, но это не исключено. Только шантажировать людей вроде Оруэлла и Фрэнсис Кэри было опасной затеей.

– Вы хотите сказать, что эта парочка преспокойно пошла на убийство двух людей, даже глазом не моргнув? – спросила миссис Оливер, болезненно морщась.