Весь Гарднер в одном томе

Выяснилось, что офицеры в своем автомобиле добрались по дороге вдоль Хорс-крик до ранчо Бейкера. Бейкер и Сиборн, расположившись в машине Бейкера, показывали путь. Прибыв на ранчо, офицеры подождали, пока Бейкер и Сиборн поставят машину, а затем в сопровождении Бейкера и Сиборна — свидетелей обвинения — направились к тому месту, где расположились Брайты. Трудно было представить себе более неуместную ситуацию, чреватую неприятностями.

Бейкер признает, что он представил офицерам Брайтов как сущих убийц, что подтвердил и Сиборн, и поэтому полицейские должны были быть настороже, не оставляя противникам никаких шансов.

В то время никто не знал, успели ли Бейкер и Сиборн вооружиться.

Бейкер сказал, что Сиборн сменил свою светлую рубашку на темную. Свидетельство это имеет большое значение. Бейкер сказал, что у Сиборна на светлой рубашке было несколько капель крови и он не хотел являться в ней в лагерь.

Это внезапное внимание к своей внешности одного из участников похода очень интересно, потому что его совершенно не смутило, когда он появился перед полицией в рубашке, испятнанной кровью, но для него оказалось важным, по рассказу Бейкера, именно сейчас сменить рубашку на более темную.

Во всяком случае, в лагере братьев Брайтов завязалась жестокая схватка.

Первые два свидетеля, которые появились на месте действия после того, как стихли выстрелы, свидетельствуют, что у Сиборна был пистолет.

Обзавелся ли оружием Бейкер?

Бейкер клянется, что такие мысли и в голову не приходили. Он клятвенно утверждал, что и не собирался брать с собой револьвер. Но в другой раз Бейкер, тоже под присягой, сказал, что просил у офицера разрешения взять оружие.

Сомнений по поводу этого противоречия быть не может, потому что оба его признания были записаны официальным полицейским стенографом.

Перед большим жюри Бейкер сказал, что сообщил офицеру о своем желании прихватить ружье, но офицер сказал ему, что в оружии нет необходимости, ибо они вооружены законом. Тем не менее, в первый раз излагая эту историю на коронерском расследовании, Бейкер клялся, что и не заходил в дом за оружием и не просил у офицера разрешения взять его, да и вообще эта мысль даже не приходила ему в голову.

Словом, вместо того чтобы подъехать в полицейской машине к лагерю Брайтов и сообщить его обитателям, что они арестованы, оба офицера в компании Бейкера и Сиборна тихонько поднялись по дороге, подкравшись вплотную к стоянке, где спали братья Брайты.

Брайты утверждали, что первым делом они услышали голос Бейкера, который раздался у них над головами: «А, вот и они! Берите этих сукиных детей!», а затем они почувствовали, как на них кинулись нападавшие, осыпая их ударами.

Бейкер же клянется, что полицейские сказали: «Просыпайтесь, ребята. Мы представляем закон. Вы арестованы». Или что-то в этом роде, а затем, подскочив к спящим, стащили с них одеяла так, чтобы были видны их лица и стали бить братьев Брайтов дубинками.

Через несколько лет Бейкер, разговаривая с Артуром Дебо Карром, все же признал, как рассказывает Карр, что он крикнул: «Вот они! Берите этих сукиных сынов!».

Тем не менее все, что произошло потом, никак не может быть объяснено с точки зрения здравого смысла.

Когда Бейкер впервые рассказывал эту историю окружному прокурору, он клялся, что офицеры сначала представились, объявив кто они такие, и заявили Брайтам, что те арестованы, а затем подскочили и стали бить их дубинками. Позже, повторяя и пересказывая эту историю, он уже добавил, что прежде чем офицеры пустили в ход дубинки, один из Брайтов крикнул: «Ни одному из паршивых полицейских не удастся нас арестовать!»

К тому времени, когда Бейкеру пришло время излагать эту историю перед большим жюри, он уже утверждал, что один из Брайтов, стоя на четвереньках, что-то искал под одеялом (намекая, что он, конечно, искал оружие).

С каждым новым повествованием Бейкер меня его детали. И каждый раз многословно извинялся, что в предыдущем рассказе упустил какие-то важные подробности.

Какую бы версию событий ни принимать, ясно было, что двое полицейских подскочили к людям в спальных мешках, стали бить Брайтов по головам дубинками, пока те пытались встать на ноги, после чего в тишине ночи раздались выстрелы, а когда они смолкли, двое полицейских и Сиборн были мертвы или умирали, а Бейкер со всех ног удирал к дому Деккера за помощью.

Деккер, который жил в нескольких сотнях ярдов от места перестрелки, услышав ее, подошел к окну. В лунном свете он увидел, как к его дому подбегает возбужденный Бейкер, который был в предельно взвинченном состоянии и клялся, что братья Брайты хотели убить его.

Деккер, который хорошо знал Брайтов, оделся и направился вместе с ним к месту их стоянки. Оружия у него не было. Он крикнул:

— Ребята, это Деккер. Я иду к вам, — после чего подошел к ним вплотную.