Весь Гарднер в одном томе

В тюрьму попадают самые разные люди. Некоторые из них испорчены до мозга костей. Среди них попадаются убийцы. Есть психопатоидные личности, которые не могут жить в ладу с обществом. Просто слабовольные люди. Некоторые из них совершенно нормальны в трезвом состоянии, но, выпив, начинают творить глупости. Встречаются и просто закоренелые преступники.

Тем не менее, когда они выходят на свободу, для общества все они на одно лицо. «Бывшие преступники».

Нельзя забывать, что рано или поздно почти все они окажутся среди нас. Некоторые из них сидят два года, некоторые пять и десять, есть те, которые выйдут на свободу через год, а другим сидеть двадцать лет и больше. Некоторые так и умирают в тюрьме. Но больше девяноста процентов бывших заключенных из стен тюрьмы возвращаются в общество.

Естественно, общество должно с большим вниманием относиться к способностям, склонностям и взглядам такого человека, когда за ним захлопываются ворота тюрьмы и он становится полноправным членом общества.

На самом же деле ничего нет дальше от истины. Общество старается не обращать внимания на проблемы преступности и вообще забыть о существовании тюрем.

Поскольку тюрьма представляет собой строго охраняемое учреждение, со стражниками на вышках, с высокими стенами, с изощренной системой замков, надсмотрщиков и запоров, средний гражданин считает, что, попав в тюрьму, заключенный надежно изолирован от мира.

Так случилось, что я поддерживаю дружеские отношения с начальниками некоторых тюрем. В каждой из них примерно на тридцать процентов больше заключенных, чем то число, для которых она была предназначена. Иными словами, тюрьмы набиты до предела.

Тем не менее каждый год суды штата отправляют на отсидку еще семьдесят процентов от полного максимума населения тюрем.

Что это значит?

Это значит, что надо что-то делать с теми, кто уже находится в тюремных стенах.

Но у данного конкретного штата, как и у большинства других, свои собственные финансовые проблемы. И когда возникает проблема о выделении денег на нужды тюрем и его персонала, то законопроект обычно кладут в долгий ящик.

«Нет времени тратиться на тюремные нужды,— возглашают заднескамеечники в конгрессе штата.— У штата нет денег, чтобы тратить их на заключенных».

Примерно так же думает и средний гражданин. Первым делом, он ничего не хочет знать о тюрьмах, а во-вторых, хочет забыть об их существовании. Преступники надежно изолированы, вот пусть они там и сидят.

Реабилитация в социальном плане?

Ах да, я понимаю. Очень хорошо, если вы сможете ею заняться… но зачем тратить время на этих типов?…О, да, конечно, попробуйте. Занимайтесь их реабилитацией, если вам так угодно, но не приставайте ко мне с этой темой.

Социальная реабилитапция стоит денег. Денег налогоплательщиков. Налогоплательщики не хотят выбрасывать их на ветер. Налогоплательщики не хотят, чтобы им напоминали о заключенных. Им достаточно знать, что таковые существуют, но вот пусть все их проблемы и остаются за высокими стенами.

Начальника тюрьмы назначает губернатор. Он надеется, что предлагает этот пост достойному человеку, но под этим он понимает чиновника, который постарается, чтобы за все время выборного срока губернатора отрицательное упоминание о тюрьме ни разу не попало в прессу. Ни он, ни его администрация не хочет помнить, что есть такое мрачное учреждение, но ее начальник знает свое дело. И если что-то происходит, после чего упоминания о тюрьме появляются на первых полосах, — бунт, бегство, требование улучшения условий, повышения зарплаты персоналу тюрьмы — администрация чувствует «большое неудобство».

Каждый день из каждой тюрьмы во всех штатах выходят бывшие заключенные, которые должны влиться в общество. В общество, которое ничего не знает о них. И не хочет знать. Оно ничего не знает, как чувствует себя человек, вернувшийся в мир и меньше всего заботится о нем.

Эта струйка выходящих на свободу людей отнюдь не представляет собой мутный, все заражающий поток. В ней есть немало тех, кто в свое время сделал ошибку, сполна расплатились за нее, готовы все «начать заново» и чувствуют силы для этого.

Конечно, в какой-то мере это утопическая, идеалистическая и непрактичная точка зрения. Но стоит только чуть-чуть изменить угол зрения, потратить сравнительно немного денег, проявить просто человеческое участие, и муть в этом потоке можно без труда отцедить. Часть его станет хорошей чистой водой. Оставшаяся часть, безнадежно замутненная, попадет в специальный отстойник.

Настанет день, когда мы увидим, что процент загрязненной воды пошел на убыль. И мы должны научиться, как осветлять эти струи, как добиваться того, чтобы очищенный поток никогда уже больше не загрязнялся.

Но в таком случае мы должны первым делом заниматься молодыми людьми, которые уже становятся «не по зубам» судам по делам подростков, ибо превысили возрастной рубеж и продолжают доставлять неприятности и окружающим и полиции. Возмущенный судья, перед которым этот юноша предстает не в первый раз, решает «преподать ему урок». Он отправляет молодого человека в тюрьму.

Что происходит?