Весь Клиффорд Саймак в одном томе

— Вы сказали, двадцать пять лет?

— Да, я так сказал. Что вы там делали все это время?

Адамс схватился руками за стол и тяжело оперся о него.

— Но этого не может…

— Да! — прокричал генерал оператору. — Да, я жду.

Он прижал ладонь к микрофону и вопросительно взглянул на Адамса:

— Я полагаю, ты выставишь те же требования, что и раньше?

— Требования?

— Ну да. Признание. Помощь по четвертому пункту. Договор об обороне.

— Наверное, да, — ответил Адамс.

— Ты застал этих олухов на бочке с порохом, — радостно сказал ему генерал, — и можешь просить все, что хочешь. Ты заслужил это после всех своих трудов и того хамства тупоголовых идиотов, через которое тебе пришлось пройти, хотя, знаешь, особенно губу не раскатывай.

12

Редактор вечернего выпуска читал сводку новостей прямо с телетайпной ленты.

— Ну и ну, кто бы только мог подумать! — воскликнул он. — Мы только что признали Мастодонию.

Он взглянул на ответственного за выпуск.

— Где, черт возьми, она находится, эта Мастодония? Ответственный за выпуск пожал плечами:

— Не спрашивай меня. В этом заведении мозгами должен работать ты.

— Ладно, к утру достанешь мне карту, — приказал редактор.

13

Их полосатый котенок — молодой саблезубый тигр — игриво ударил Купера могучей лапой.

Купер таким же игривым жестом нанес ответный удар по его ребрам.

Кошка зарычала.

— Ах, ты мне еще зубы показываешь! — закричал Купер. — Мы тебя выкормили, воспитали, и вот твоя благодарность. Сделаешь так еще раз, и я дам тебе в челюсть.

Тигренок блаженно растянулся на полу и начал умываться.

— Однажды этому коту не хватит мяса, и он слопает тебя, — предупредил Хадсон.

— Он нежен, как голубка, — заверил его Купер. — Мухи не обидит. Только одно меня и успокаивает: никто не осмелится потревожить нас, пока вокруг бегает это чудовище. Самый лучший сторожевой пес на свете. Надо же кому-то охранять наши запасы. Когда Уэс вернется, мы станем миллионерами. У нас и меха, и женьшень, и слоновая кость.

— Если он действительно вернется.

— Он обязательно вернется. Можешь не волноваться.

— Но прошло уже пять лет, — возразил Хадсон.

— Он вернется. Что-то там случилось, вот и все. Наверное, он уже работает над этим. Он мог сбить регулятор времени, когда чинил модуль, или тот уже был неисправен, после того как Бастер врезался в вертолет. А чтобы исправить дефект, нужно время. Я не сомневаюсь, что он вернется. Я только одного понять не могу: почему он ушел один и оставил нас здесь?

— Я уже объяснял тебе, — сказал Хадсон, — Он боялся, что модуль не заработает.

— Но разве этого надо было бояться? Мы бы ему и слова не сказали.

— Ты прав. Ни слова, ни насмешки.

— Тогда чего же он боялся? — спросил Купер.

Уэс боялся, что, узнав о его новой неудаче, мы бы дали ему понять, какой безнадежной и безумной была его затея. И он знал, что когда-нибудь мы могли бы убедить его в этом, уничтожив последнюю надежду его жизни. А он хотел сохранить ее, Джонни. Он хотел сохранить ее даже тогда, когда надеяться будет не на что.

— Теперь это неважно, — сказал Купер, — Нам надо думать только о том, что он вернется за нами. А я это сердцем чувствую.

Но Хадсон знал, что был и другой вариант, который мог напрочь перечеркнуть весь смысл их существования.

«О господи, — подумал он, — не дай мне стать свидетелем этого!»

— Уэс уже работает над этим — прямо сейчас, — уверенно говорил Купер.

14

И он действительно работал. Но не один — ему помогали тысячи других доведенных до отчаяния людей, которые знали, что времени в обрез, и которых тревожила не только судьба двух человек, затерянных во времени, но и угроза войны, нависшая над их страной. Они работали, чтобы обрести мир, о котором мечтали, — тот самый мир, к которому человечество стремилось многие века.

Но для использования машины времени им был нужен нулевой уровень — такой же нулевой уровень, по которому артиллеристы устанавливают батареи орудий, — только тогда каждая машина времени могла бы доставлять пассажиров в один и тот же миг прошлого, только тогда их действие распространялось бы на один и тот же период с точностью до секунды.

И вновь возникла проблема управления и калибровки, из-за которой нулевой модуль был настроен на прыжки через пятьдесят тысяч лет — плюс минус десять тысяч.

Проект «Мастодонт» наконец-то заработал.

Круг замкнулся

1

Полученное письмо словно громом поразило Эмби Уилсона, и он вдруг услышал, как рушится вся его жизнь. Письмо было официальное, его имя и звание выделялись — они были, по-видимому, отпечатаны на свежей машинописной ленте. В письме говорилось следующее: