Весь Мегрэ. Том 3

— Конечно… Жена одного с ним возраста, иногда она заходила за ним в конце рабочего дня… И дочка лет семи-восьми, часто забегала к нему после школы…

— Когда вы потеряли его из виду?

— В конце сорок пятого или в начале сорок шестого… В одно прекрасное утро он не пришел в свою мастерскую, на следующий день тоже, как и во все последующие. Поначалу я решил, что он заболел. Потом пришла его жена. У нее был ключ. Она вошла в мастерскую и пробыла там довольно долго, как будто проводила инвентаризацию…

— После этого вы ее видели?

— Она по-прежнему живет в том же самом квартале и довольно часто ходит за покупками на улицу Лепик. Еще несколько лет я встречал на улицах и его дочь. Она выросла; думаю, вышла замуж…

— Что стало с мебелью, находившейся в мастерской?

— За ней приходила хозяйка мебельного магазина. А мастерскую занял слесарь.

Мегрэ показал старику различные снимки человека, убитого в тупике Вьо-Фур. Полковник все внимательно рассмотрел.

— Мое мнение остается прежним. Я практически уверен, что это он. Я уже давно на пенсии. Летом сажусь на скамейку в сквере или на террасе кафе и смотрю на проходящих мимо людей. Пытаюсь угадать, кто они по профессии, как живут. Это развивает наблюдательность…

— Вы не знаете, этот человек попадал в аварии, с ним происходили несчастные случаи?

— У него не было машины.

— Несчастные случаи бывают разными… Он ни разу не поранил голову?

Полковник хлопнул себя по лбу:

— Ну конечно! Это произошло посреди лета… Было очень жарко, как сейчас… Он работал во дворе, чинил стул, у которого была отломана ножка. Я смотрел на него из окна и видел, как ему на голову упал горшок с геранью. Это мадемуазель Бланш, жиличка с четвертого этажа, столкнула его с подоконника, когда поливала цветы… Он не захотел идти ни в больницу, ни к врачу… Продезинфицировал рану и сходил в аптеку напротив, чтобы ему сделали перевязку…

— Шрам был заметен?

— У него были очень густые и длинные волосы, которые его скрывали…

— Больше вы ничего не припоминаете? Позже вы никогда не видели этого человека в вашем квартале?

— Никогда.

— Но там по-прежнему жили его жена и дочь? Значит, он уехал без них…

— Получается, что так.

— Вы не знаете, он пил?

— Что вы, нет! Каждое утро, около десяти, он запирал мастерскую и ходил выпить кофе в маленьком бистро по соседству…

— В вашем доме есть еще жильцы, жившие там в сорок пятом?

— Погодите, дайте подумать… Консьержка… Да, все та же… Ее муж, он был ажаном, умер… Она сильно постарела… Мадемуазель Бланш, о которой я вам говорил, живет там же, но она больше не встает с инвалидного кресла и, похоже, выжила из ума. На других этажах… Семейство Трабюше на четвертом. Он работал в налоговой службе. Сейчас на пенсии. Само собой, все постарели…

— Как вы думаете, они узнают Марселя Вивьена?

— Возможно, но окна Трабюше выходят на улицу. У них было меньше возможностей, чем у меня, видеть, что происходит во дворе…

— Благодарю вас за приход, месье Югон. Ваши сведения будут нам очень полезны. Я попрошу вас пройти с моим инспектором в небольшой кабинет дальше по коридору и повторить ему все, что вы рассказали мне…

— Меня вызовут в суд как свидетеля?

Он уже заранее был возбужден от радости.

— Не так быстро! Сначала мы должны будем поймать убийцу и твердо установить личность погибшего…

Мегрэ открыл дверь в кабинет инспекторов и из находившихся там выбрал Лурти, который быстрее остальных печатал на машинке.

Он объяснил инспектору, что от него требуется, и Лурти увел Полковника.

Похоже, теперь они ухватились за кончик нити. Мегрэ ожидал фотографии, прежде чем отправляться на улицу Лепик. Он знал, что Местраль работает быстро, и, чтобы как-то скоротать время, стал разбирать почту.

В половине одиннадцатого вошел фотограф с набором снимков в руке.

— Вам не кажется, что так он выглядит моложе?

— Да… Впрочем, он, похоже, был не очень старым… Медэксперт дает ему максимум пятьдесят пять лет… Сколько копий вы сделали?

— Здесь по пять в каждой позе, если можно употребить это слово по отношению к мертвецу. Кстати, ваш парикмахер так напугался, что я думал, он хлопнется в обморок…

— Спасибо… Сделайте мне другие снимки, потому что они понадобятся для всех газет…

Мегрэ сунул в карман по две фотографии, еще одну протянул Малышу, самому настырному фотографу Парижа.

— Держите… Часть работы сделали за вас. Вот снимки убитого, когда его побрили. Ваше агентство может их воспроизводить и посылать в любые газеты по своему выбору…

Еще два фото Мегрэ дал Ледюку, одному из самых молодых инспекторов.

— Отнесите это в две вечерние газеты с наибольшим тиражом. Поспешите — вечерний выпуск выходит из типографии в начале второй половины дня. Отдавайте их только главному редактору или редакционному секретарю…

Затем Мегрэ прошел в конец коридора, где Лурти печатал на машинке показания Полковника. Тот разом вскочил на ноги, как уже делал при появлении Мегрэ.

— Сидите, сидите… Я просто хотел показать вам это… — И Мегрэ протянул новые фотографии.

После первого же взгляда на них лицо бывшего офицера просветлело.