Весь сантехник в одной стопке

Дом без женщины звереет.

Дикий делается, наглый, как обезьяна.

Уж я кнутом ему грозил…

Хуже всех – посуда.

Мыл её восемь раз.

Всё равно замаранные плошки ржут из всех углов.

Думаю, они самопачкаются и расползаются по квартире.

Вечером выстрою всю сушилку и каждую десятую тарелку расстреляю к чертям. Уцелевших в цепи закую. Пусть знают.

Где стоял диван, теперь разорённая берлога. А в коридоре йети натоптал болотной грязи.

На кухне забавное:

Если хлопнуть в ладоши, с вершины мусорника сходит лавина, как с Казбека.

Сфотографирую феномен, пошлю в Нэйшнл Джографик, они там любят катаклизмы.

…Это всё Люся. Отъезжала, болтала о второстепенном:

– Смотри, не надевай на Лялю розовое с оранжевым, это не подходит. Сочетать следует синее-белое-голубое, красное-чёрное, розовое-белое-серое. В крайнем случае – оранжевое-зелёное.

А про главное, как заклинать демонов домашнего беспорядка – забыла!

Победить их без магии нереально. Разве только повернуть сюда Западную Двину, чтоб река смыла эти пампасы-прерии-конюшни.

Мне с вами теперь некогда эпистолярничать. До полуночи надо перебрать фасоль, посадить сорок кустов, переловить детей, убаюкать медведя и познать самоё себя. Если успею, скажу всем, что еду на бал, сам мордой в тыкву – и спать.

А розы как-нибудь вырастут сами.

P.S.

Ещё позвоню Незабудкиной, спрошу, есть ли он на самом деле, этот Египет. Может, враки всё…

* * *

Мы с Незабудкиной жили как в раю, не знали дайвинга. Но Наталья Аркадьевна Люську совратила. Протянула загубник, сказала:

– Закуси, дева. И окунись…

И Незабудкина познала:

Добро – это тыкать пальцем в бока коралловым рыбам.

Зло – это сидеть на Севере, где на весь город ни одной мурены. Кроме Натальи Аркадьевны, конечно.

А вчера звонит Наталья Аспидовна, говорит: срочно смотрите кино про дайверов!

А мы ж теперь Red Sea Divers пропустить не можем. Включаем.

Там играет тётка, похожая на Шарлиз Терон, но не она. Зато голая и в постели. И очень жизненно так, вся в терзаньях: отдаться соседу по койке или «головаболит».

Ну, думаю, хороший фильм. Наливаю в чай бутербродов, сажусь вечер коротать.

Шарлиз меж тем определилась: сосед не убедителен, пусть спит как есть, нецелованным.

Ага, догадываюсь, значит, грядет разгуляй в финале. Эльниньё страсти, цунами поцелуев.

Наутро Шарлиз с соседом едут нырять. То-сё, ныряют, выныривают, а катера нет. Уплыл. И весь остаток фильма они вдвоём плавают-плавают-плавают. Два киношных часа. Ругаются, целуются, машут танкерам и яхтам.

А совсем в конце их обоих схрумкали акулы. Всё. Ужос.

Ни секса, ни пафоса. Ни нравственного перерождения героев.

И очень жалко Шарлиз. Красивых баб в свете не так много, чтоб ими кормить акул.

Мораль сами выбирайте, из двух вариантов:

а) Не ходите дети в окиян нырять.

б) Кто откажет соседу по койке, будет съеден без гарнира не позднее вторника.

За то, что Наталья Подколодная мне вечер загубила, я ей месть придумал, леденящую. Дождусь по телеку чего-нить заунывного, вроде передачи «сельский час» и чтоб коров побольше. Позвоню, скажу:

– Смотри обязательно! Там про дайвинг сюжет будет!

Пусть сидит, изучает технику карусельных надоев.

* * *

У меня есть приятель по имени Марк Френкель. Он рокер, иногда ещё физик. Очень умный.

Как все физики, уверен: на Земле есть лишь один вид науки, Физика.

Остальные подделки под науку придумали тупицы, которые физику не осилили.

Однажды Френкель увлёкся археологией, криптологией и кибернетикой. Походя расшифровал фестский диск. Чего никто не мог, хоть многие старались.

Доктурскую защитил про диск. Выступал на симпозиумах и решил однажды братьев-рокеров причастить. По-нашему, по-прометейски.

Замутил лекцию в рок-клубе. Пришёл обритым под арбуз, чтоб все поняли, какое щас будет нифига себе. Засветил диапроектор, стал гундеть про стохастические функции, похожие на облака.

У рокеров два состояния бывает: жидкое и газообразное, они или пьют, или орут некротические песни. Им криптологии не нать, они хайры распушили, танцевать хотят. А музыки нет, нынче лекция у нас.

Марк пока вводную часть говорил – все уже пьяные.

Сидят, ржут, требуют таких слайдов, чтоб побольше эротики, с голыми археологинями. Просят очередной абзац исполнить на тон выше, в соль-мажоре…

Марк пыхтел-пыхтел, потом сдался.

– Короче, – говорит, – голодранцы! На фестском диске зашифровано имя бога, и в имени этом тридцать четыре символа! А теперь подайте мой «Страдакастер», я накидаю вам по соплям!

И стал опять нормальным человеком. Даже «Black magic women» спел.

* * *

Женщины с грудью, бойтесь козлов! Потому что к вам любовь может быть особенно жестока. Вот Алина, одна моя знакомая, всегда покупает себе «D». И кто скажет, что это не прекрасно, тот никогда не плакал пьяными слезами в это самое «D».

Женихи Алине доставались особой, повышенной степени козлиности. Первым был Евгений, молодой перспективный алкоголик. Жизнь с Евгением обещала много интересных событий. В книгах такие называются «трудное счастье».

У второго, Сергея, в анамнезе значилась жена, не поддающаяся разводу. Тоже увлекательно.