Веселая офисная жизнь

– Ты прямо угадала. – Огорчается Владимировна. – Звонит из Новосибирска и отдает мне оттуда указания. Сообщила, что как только потеплеет, приедет и будет готовить квартиру к продаже. Она задолбалась, видите ли, платить ипотеку. Но ни с кем ужиться не может. Отцов моих внуков вышвырнула вон обоих. Зятья были не плохими.

– Ага. – Вспоминаю я. – Только один пил, а другой на нее с кулаками кидался.

– Вадим не пил, а кололся. И начал это делать в браке. А Жору она постоянно оскорбляла последними словами. Любой мужик выйдет из себя. – Оправдывает зятьев приятельница.

– Да. У вашей Оли характер в отца. – Соглашаюсь с ней я. – Как и у сына. Олега. Слышно что-нибудь о нем?

– Ничего. – Произносит Владимировна, часто моргая. – Числится как без вести пропавший.

– Что ужасно, конечно. – Сочувствую приятельнице я.

– Ничего ужасного. – Отрезает Владимировна. – Он бы мне сейчас весь мозг вынес. Ты вспомни, как он меня клял за связь с Юрой! Таскал бы в квартиру своих собутыльников. А так от него хоть какая-то польза.

– А что с его долгами? – Уточняю я. – Вы жаловались, что фирма обанкротилась. И шли какие-то суды.

– Ой. – Вздыхает Владимировна. – Чем он только не занимался. То ресторан открывал, то схемы выдумывал с криптовалютой и пирамидами. То соучредителем фитнес-клуба был. И что в итоге? Одни долги по кредитам. Еще и мою квартиру хотел под залог оставить, ну ты представь?

Приятельница достает пачку сигарет и собирается закурить прямо в гостиной.

– Не смейте! – Предупреждаю ее я. – У нас никто не курит. Только на улице.

– А на балконе можно? – Испуганно спрашивает Владимировна.

– Тоже нет. – Отрезаю я. – Вы думаете, мои соседи лучше, чем ваши? Сразу напишут жалобу.

– Ой. – Вспоминает Владимировна. – Мои меня одолели. То музыка у нас с Юрой громко орет, то наши стоны слышны, а за стенкой полоумная многодетная мать, то воняет им табаком, то крысы бегают, и виновата я.

– О, Господи. – Удивляюсь я. – У вас завелись крысы?

– Они всегда были. Только все вокруг считают, что это именно из-за моего бардака. – Оправдывается Владимировна.

– Но у вас были кошки. – Уточняю я. – Куда они делись?

– Спасибо соседям, тоже нажаловались. Приехали волонтеры и забрали у меня всех животных. – Сетует приятельница. – Вот злыдни!

– Но у вас, кажется было их там уже штук пятьдесят! – Восклицаю я.

– Нет. Всего 34. И то самые больные и старые, которых я подбирала на улице и лечила. Но соседям все воняет, представляешь? Сами же заводят несчастных животных, а потом избавляются от них. – Жалуется Владимировна.

– А куда дели кошек? В приют? – Уточняю я.

– Кого-то разобрали. Многих пришлось усыпить из-за болезней. Я же тогда запила, как раз. У меня депрессия была. А они, вместо того, чтобы мне помочь, меня добили. Это порядочные матери и жены. – Продолжает Владимировна.

– А сейчас что с кошками? – Не унимаюсь я. – Почему вы мне не позвонили?

– Ну ты одна только и помогла мне тогда. – Вздыхает приятельница. – Даже дети и те, на меня нападали, мол, это я виновата, что не смогла спасти их отца.

В этот момент у Владимировны начинает звонить телефон. Она оживает, услышав знакомую мелодию и становится опять молодой и задорной.

– Это мой зая звонит. – Сообщает она радостно, кокетливо поправляя волосы на ходу.

Меня эта сцена умиляет. Пусть она будет счастлива, мысленно желаю ей я.

И начинаю составлять грязную посуду в посудомоечную машину.

5. Что такое Настоящая Женщина

Я не знаю, зачем согласилась на предложение приехать в гости к Владимировне. Поскольку ее огромная с высокими потолками квартира захламлена настолько, что напоминает временами сарай или складское помещение. Она обитает только в одной комнате. Три остальные превратились в хранилище для сломанной мебели, каких-то коробок и старья.

Повсюду висит паутина и лежит слоями пыль. И я начинаю кашлять от аллергии. От недостатка свежего воздуха в помещении, неприятного запаха старых затхлых вещей и сигарет.

Но мою приятельницу это не смущает. Кажется, она чувствует себя в этой беличьей клетке органично, добавляя в раковину к горе протухшей посуды еще пару чашек.

Я не хочу пить чай и есть отбивные, которые она готовила для своего ненаглядного Юры. А все валяющиеся на кухне бутылки мне хочется собрать и вынести на помойку. В глаза бросаются почему-то обои, висящие клочками по стенам. И куски очень грязных занавесок в разводах и в дырках от сигарет.

Владимировна вытаскивает откуда-то свое новое пальто, которое она взяла все-таки в кредит. Оно изумительного лавандового цвета. К нему есть еще шляпка в виде огромного рыжего пятна с искусственными перьями и цветами.

– Как я тебе? – Спрашивает у меня бывшая коллега, напяливая обнову прямо на полупрозрачный пеньюар и засовывая свои костлявые ноги в ярко-малиновые ботфорты.

– Вызывающе. – Отзываюсь я фразой из советского фильма, после которой мы обе начинаем хохотать.

– Не хватает моих салатовых перчаток и бирюзового шарфика. – Вспоминает Владимировна и быстро устраняет досадное недоразумение, превращаясь в попугая.