Читаем Веселая троица - Вицин, Моргунов, Никулин полностью

— Я всегда отказывался играть преступников, убийц, всяких мерзавцев. У меня даже Балбес — хоть он и нарушитель, и пьяница, но очень добрый. И все остальные мои герои люди добрые, поэтому и запоминаются надолго.

Что это — тонкий расчет на положительный имидж в жизни и на экране? Наверное.

А вот Вицин в роли жеманной женщины снимался. Помните, в каком фильме?)

Никулин. Я четко вижу Моргунова в роли директора вытрезвителя, а Вицина его клиентом.

14. Кем вы мечтали стать в детстве? В выпускном классе школы? И мечтаете ли сейчас об иной, неактерской судьбе?

Вицин. В детстве была такая мечта: купить пилу и вдвоем с братом ходить по дворам пилить дрова. В выпускном классе мечтал стать агрономом, но сбился с пути и угодил в актеры. А вот теперь думаю и мечтаю о живописи.

(По поводу пилки дров вспомнился анекдот от Никулина:

Покупатель возвращает в магазин электропилу.

— В инструкции написано, что с ее помощью можно распилить за день пять кубометров дров, а я, как ни стараюсь, больше двух не успеваю.

Пожав плечами, продавец для проверки включил пилу в электросеть.

Покупатель вздрагивает и спрашивает:

— А чего это она зажужжала?)

Моргунов. С первого дня и до сих пор — актером, актером, актером!

Никулин. В самом юном возрасте собирался сделаться одновременно клоуном и пожарным… Заканчивая школу — кинорежиссером. А сейчас тем, что я есть. Не завидую другой профессии.

(Во время гастролей советского цирка за границей по дороге из аэропорта в гостиницу бойкий репортер все расспрашивал у клоунов Никулина и Шуйдина об их жизни и о том, кем они хотели стать. Пожарным, честно ответил Никулин.

Рано утром в дверь номера постучал возмущенный импресарио. Он размахивал утренней газетой, где на первой полосе под снимком клоуна был крупный заголовок.

— Что это? — не понял Никулин.

— Как что? — возмутился импресарио. И перевел: — Здесь пишут: «Мама русского клоуна плачет, ее сын хотел стать пожарным!»

Ничего, — нашелся Юрий Владимирович, сейчас придут пожарные и отблагодарят за такую рекламу.)

15. Как вы относитесь к партнерам по творческой бригаде?

Вицин. А как можно относиться к членам нашего смехотворческого коллектива?

Моргунов.

Вполне по-человечески.

Никулин. Всегда очень хорошо, за исключением тех случаев, когда они опаздывают на съемки.

16. На какой киностудии предпочитаете сниматься?

Вицин. На «Мультфильме» — там меньше юпитеров, софитов, словом, меньше света.

(Спустя годы Георгий Михайлович скажет:

— Я, например, вместо юпитеров и софитов на съемочной площадке предпочел бы свет солнечной поляны, хвойного леса, голубого озера. Посидеть бы возле него с мольбертом и кистью, порисовать, и чтоб ни одна живая душа не мешала. Это так умиротворяет.)

Моргунов. На любой, где готовят ставить хорошую картину.

Никулин. На любой. В том числе и на киностудии Довженко.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное