Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.

- Он стрелял мне в живот! Посмотри! – заголился я. – Последнюю пулю он пустил мне в голову!

- Мерзавец, - согласился со мной брат, - туда ему и дорога. А что тебе сделали менты, пацаны? – злобно засмеялся гость.

- Я их не убивал, только обездвижил, - спокойно ответил я, - иначе Мама не простила бы меня.

- О какой маме ты говоришь?

- Я ходил в церковь, просил прощения, и получил его. Савелий сам поблагодарил меня за освобождение. Что тебе от меня надо? Зачем преследуешь меня? Мы братья, должны дружить, а не ненавидеть друг друга.

- Не могу с тобой согласиться, брат, меня выбросила на помойку твоя мать, моих родных убил твой отец. Я должен отомстить, иначе меня проклянет весь мой род.

- Твой род – это я.

- Это тоже правда. Как это тебя угораздило так разбиться? Ты стал похож на меня.

- Я спасал детей.

Брат захлопал в ладоши:

- Поверь, ты мне симпатичен. Но я охочусь за тобой, и не трогаю ненавистных мне твоих родных, чтобы им стало невыносимо больно от того, что я сделаю с тобой, когда поймаю. Твоя мать окончательно сойдёт с ума от горя, а отец с твоим рыжим братом, сжигаемые жаждой мести, сами придут в наши руки.

- Твоя мать, - продолжил он, помолчав, - мало того, что выбросила меня на помойку, она даже не посмотрела, куда меня бросила. Смотри! – брат поднялся, на его лицо упал свет, и я закричал от ужаса.

…В палату уже ворвался утренний свет, а я всё сидел на кровати, хрипло дыша, холодный пот тёк с лица. Сон. Это был сон. Но я уже не верил, что сон всего лишь сон. Мне уже снилась Лиска, и сон сбылся.

Я понял, что надо покидать это полюбившееся мне место, свою семью.

Мало ли, что кровный брат и кровный враг наговорил во сне! Если он примется за моих братьев, сам зарежусь!

Лишь бы это была только ментальная связь, только бы он не знал моё местонахождение!

Я выволок на середину палаты рюкзак, благо, соседа не было., Ддостал, оттуда Лискину девчоночью одежду, оделся в неё, завязал нижнюю часть лица банданой, взял с собой рюкзачок, и выскользнул в окно, решив сходить в ГайдомакГайдамак, в кассу междугороднего автобусного сообщения., котораяКасса находилась на проходной ГСРЗ, Гайдаомакского судоремонтного завода.

Одного я боялся, что мою пропажу обнаружат раньше времени Котята.

Дождавшись автобуса, поехал в ГайдомакГайдамак, на остановку, что расположена возле проходной.

Касса была открыта, и я попросил билет на завтра, на ближайший рейс.

- меняМеня папа попросил, он занят сегодня, а завтра ему ехать надо! – сочинял я. Почему я оделся девочкой? Девочкам больше доверия. Поэтому мне продали билет, и я, подумав, пошёл назад пешком, через сопку, по деревянному тротуару, ждать автобуса было мне невтерпёж..

Когда я пришёл, по больничной территории катались на великах Котята. Им доверили оба велосипеда? Нет, на лавочке сидели Саша и Юра, внимательно наблюдая за близнецами.

- Привет, - сказал я, подходя, - давно ждёте?

Ребята мельком взглянули на меня, и отвернулись. Я только тут вспомнил, что переоделся девочкой, а нижнюю часть лица закрыл повязкой.

- Ваш брат на процедурах, - сказал я, - сейчас он выйдет, и я его позову.

Пройдя в больницу, я попытался пройти в свою палату, но был задержан:

- Девочка, ты к кому? Приёмные часы позже!

- Я к Саше! – пытался я пройти.

- Почему без халата? – сердилась медсестра. – Сейчас я его вызову.

Медсестра ушла, я оказался в ловушке. Через окно не залезть, по коридору не пройти, раскрываться не хотелось. Я, на цыпочках, прошёл вслед за медсестрой, пока она искала меня в палате, я спрятался в мужском туалете, дожидаясь, пока она уйдёт искать меня в другое место. Ничего лучшего не придумала, как постучать в дверь, за которой стоял я.

- Саша, ты здесь?

- Да! – ответил я.

- К тебе пришли!

- Я скоро! – ответил я, спуская воду и открыв кран, начал мыть вспотевшие руки.

Через некоторое время, как шпион, проскользнул в свою палату, быстро разделся, и увидел две любопытные мордашки, заглядывающие в окно.

- Ты где был? – подозрительно спросила Катя.

- В туалете.

- Целый час?

- Верёвку проглотил.

- Верёвку?! – округлили глаза Котята.

- Вы знаете, я фокусник, приходится глотать, что попало.

- А-а-а… - растерянно протянули Котята. – Мы тебя дано ждём.

Я вылез к ним. Сегодня я с особенной теплотой общался с ними,. чуть не прослезился., Нне верилось, что больше не увижу этих милых созданий, к которым прикипел душой.

- Смотри, как мы уже научились! – Котята ездили на великах, одеты они были в свои, привычные, шортики.

- Не гоняйте так, ругаться будут! – предупредил я.

- Ну, как? – подъехали ко мне малыши, улыбаясь во весь рот.

- Замечательно! – восхищался я, обнимая их, - А где ваши бриджи?

- Порвались, пока учились кататься! – весело сказал Саша.

Они развлекали меня, пока не настал обеденный час, а за ним – тихий, или по - больничному – мёртвый.

Я достал письменные принадлежности, и начал писать всем письма.

Ниночке я не стал говорить, какая беда постигла меня, писал, как хорошо отдыхаю, как скучаю, люблю, не знаю, как дождусь встречи.