Веселый прогульщик

Совпадения — вот что странно, понял наконец Федя. Такого количества совпадений просто не может быть. Оля садится как раз за ту парту, на которой написано то, что может ее напугать. Потом в ее почтовый ящик E-mail залетает какая-то информация, опять же пугающего содержания. Потом — этот дурацкий апельсин в парте, который он сам нашел и предложил Оле. И, наконец, Оля приносит к Артему глупую игру, в которой собраны и апельсины, и братья Карамазовы — все, чего девочка почему-то боится. Но и это еще не все совпадения. Он, Федя, встречает парня с белым бультерьером совсем незадолго до появления Оли. А сегодня приходит домой — и тут опять этот же парень. И все за какие-то два дня. Такого ряда случайных совпадений, по его мнению, быть не может. Или нет — может, но только в том случае, если эти совпадения не случайны. Значит, кто-то их делает, эти совпадения и неожиданности, а тогда, значит, в мире, в котором живет Федя последние два дня, правит не случай, а чья-то воля. А Оля, наверное, живет в этом мире гораздо дольше. Поэтому она и падает в обморок от двух слов, написанных маркером на парте. Теперь Федя был уже уверен, что его знакомой фее действительно что-то угрожает.

Федя сидел за письменным столом в своей комнате, за которым обычно готовил уроки.

Правда, сейчас он только притворялся, что их делает. На самом деле мысли его были весьма далеки от уравнений с двумя неизвестными или Периодической системы элементов. Федину голову занимали куда более сложные задачи. Не потому, конечно, более сложные, что так легко было Дмитрию Ивановичу Менделееву открыть Периодическую систему, — вовсе не легко, кто спорит. Но теперь-то каждому школьнику остается ее только вызубрить, да и уравнения все решаются по определенным шаблонам, а если не получается — можно и сдуть у кого-нибудь в классе перед началом урока. А вот как помочь Оле — этого никто Феде подсказать не мог, и решение этой задачки ему предстояло найти самому. И главное — чтобы иметь возможность как-то действовать, надо было сначала разобраться в этой головоломке с апельсинами, вообще во всем происходящем… Но как, как? Вот были бы у него специальные учебники по детективному делу, он бы их изучил, авось, до чего-нибудь бы и додумался. Ведь есть же наверняка такие учебники, по которым будущие следователи учатся. А он тоже должен стать на некоторое время самым настоящим сыщиком, детективом, следователем. Федя пытался припомнить, что ему известно о работе сыщиков, но все его знания исчерпывались несколькими когда-то прочитанными детективами. «А что? — подумал вдруг Федя. — Чем не учебники — детективные книжки?» И он стал припоминать, что успел прочесть из литературы такого сорта.

Он читал все о Шерлоке Холмсе и патере Брауне, кое-что о Мегрэ и, наконец, поменьше — об Эркюле Пуаро и Дюпене. К сожалению, все они были не реальными людьми, а всего лишь литературными героями, созданными воображением писателей, но других примеров для подражания у Феди просто не было. К тому же — вспомнил Федя — ведь разгадал же Эдгар По с помощью своего героя реальную тайну убийства Мари Роже. И пользовался для этого только логикой и газетными материалами, сообщавшими о ходе следствия2. А он, Федя, пойдет дальше: он создаст свой новый детективный метод, основанный на опыте всех литературных сыщиков, вместе взятых. Он соберет воедино все их достоинства и с их помощью непременно докопается до истины. Он не он будет, если не выяснит, кто и зачем пугает Олю Толоконцеву какими-то апельсинами.

Итак, с чего же начать? Все известные Феде литературные сыщики начинали с того, что собирали сведения и искали улики, оставленные на месте преступления. Потом Мегрэ и Пуаро, например, намечали себе круг подозреваемых.

Мегрэ, комиссару полиции, было легче всех: следить за подозреваемыми он мог поручить своим сотрудникам. Но Феде все придется делать самому. Но не надо забегать вперед… Что он вообще знает о сложившейся ситуации, почему считает ее «подозрительной»?