Весенний марафон

Он смотрел на Катерину подозрительно и с испугом. И правильно: обычно к Фирулеву главные редакторы сами ездили в офис по первому вызову и еще за честь считали. А тут явился – и к кому?! К Титовой! Вот уж от кого вечно жди неприятностей.

– А вы тут что, Евгений Николаевич? – обнаружил наконец редактор забившегося в дальний угол Бабина.

Катерина поняла, что Бабин не может вымолвить ни слова, поэтому взяла инициативу в свои руки и затараторила:

– Иван Устинович, нам нужно срочно обсудить кое-что, Фирулев будет звонить через полчаса. Мы вам потом все объясним, честное слово!

– Ладно-ладно, – засуетился редактор. – Только не забудь потом зайти. Такие дела… Чтобы я был в курсе.

Проводив редактора и сделав вид, что не заметила секретаршу, Катерина достала из замочной скважины ключ с грушей, захлопнула дверь и заперла изнутри. Потом уселась на край стола и потребовала у Бабина:

– Объясняй! Чтобы я тоже была в курсе. На кой черт ты его сюда приволок? Я вам что – судья на ринге?

– Кать, он бы меня убил, если бы я с ним в кабинете вдвоем остался, – жалобно произнес Бабин, выбираясь из спасительной ниши и усаживаясь в кресло, но как-то боком, а не вальяжно, как обычно.

– А ты с его дочерью что? – глупо спросила Катерина.

– Как – что? – изумился Бабин. – Все. Но только два раза! И про женитьбу я ни слова! Я же в своем уме – на такой соплюхе жениться!

– А как с ней спать – так не соплюха, а в самый раз, да? – не удержавшись, поддела Катерина.

– Да она сама, – слабо отбивался Бабин. – Ты же ее видела – ну, практикантка-то? Ничего особенного. Стал бы я…

– Стал бы, – уверенно подтвердила Катерина, с трудом, впрочем, вспомнив страшненькую, но очень ухоженную и дорого одетую девицу. – Еще как стал бы.

– Но жениться я не обещал! А так… сказал просто к слову.

– Вот за базар и ответишь, – безжалостно сказала Катерина. – Кажется, у них так положено говорить.

– Кать, да не топи ты меня, я и так по уши в дерьме, – попросил Бабин. – Ты лучше скажи мне, что делать.

– А что тут сделаешь, Жень? Разве что ОМОН вызвать. Так и это не поможет. Разводись. И побыстрее. А то, не дай Бог, что со Светой или с Леной. Или с его внуком. Он теперь, конечно, цивилизованный господин, не то что пять лет назад. Но ты его достал. Может, если бы ты с его женой переспал, он бы тебе шею свернул для порядка, и все. А дочь – это другое. И у нее токсикоз. Ей нервничать нельзя, понял? Так что у тебя выбора нет. Разводись, не думай.

– Слушай… – вдруг вспомнил Бабин. – А судья сказала, что я больше не имею права подавать на развод, раз в тот раз отказался. Может, ему это сказать?

– Да не смеши меня, Женя! Он же сказал: звони, поможем. Суд взорвут вместе с архивами – и разводись себе на здоровье. Было ведь уже, взрывали – вспомни.

– Бли-ин! – застонал Бабин. – Что делать-то?!

– Поговори со Светой. Пусть она подаст на развод. Она же тебе не враг. И себе тоже.

– И что дальше? В Израиль ехать рожать? Как ее зовут-то, черт побери? Вот шалава! Может, и ребенок-то еще не мой. А?

– Это не важно, Жень. Она тебя выбрала – она тебя получит.

– Катя, слушай, а какая практика зимой? Может, они это все нарочно?! С папашей вместе?

– У тебя мания величия. Просто она учится на платном, там свои порядки, вот и все.

Они помолчали.

– Значит, буду я у Фирулева содержанкой. На мою зарплату минус алименты мне его внука не прокормить. Не говоря уже о его дочери, – Бабин бормотал это себе под нос, глядя мимо Катерины в окно, как будто видел там мрачные картины своей будущей жизни. – Вот ведь…

Он длинно и замысловато выругался. Катерна вздохнула и тоже уставилась в окно. Она в отличие от Бабина видела город, подернутый легкой зеленоватой дымкой проснувшейся листвы. Похоже, только что прошел дождь – первый в этом году, а она и не заметила в этих разборках. Туча, ворча, сползала к видневшемуся на горизонте лесу, солнце уже вернулось на промытое до синевы небо, а в воздухе упоительно пахло мокрой пылью. Катерине было жаль и Бабина, и Светку – вроде бы только у них все наладилось, а тут такой поворот…

От невеселых мыслей ее оторвал телефонный звонок.

– Катя, ты свободна? – Странно, но Ивашов был взволнован и говорил очень быстро.

– Я… не знаю… – растерялась Катерина, которой еще надо было вычитать подборку писем. – А что?

– Бросай все и спускайся вниз, я через пять минут буду! – прокричал Кирилл и бросил трубку.