Вещая птица (по)беды

Валера сокрушенно покачал головой и откланялся, оставив нас разбираться с перемещениями самостоятельно.

– Руки быстро убрал, – скомандовала Жанка, когда за нашим посетителем закрылась дверь.

– Я и не хотел ничего такого, – просипел лепрекон, отлетая к противоположной стене. – А вы, Дарья Ивановна, поосторожнее будьте. Кто ж в здравом уме послания от Лорда-Изгнанника голыми руками трогает?

Жанка хмыкнула и села на корточки. Я с удивлением заметила, что моя подруга успела натянуть перчатки.

– Так. Что это у нас?

Перчатки были кожаными, но белыми – в цвет шубы.

Картон скрипнул, разрываясь, на стол спланировал лист шуршащей тонкой бумаги.

– И правда приглашение. Личное, заметь, но с возможностью явиться с сопровождением.

Коля, успевший где-то раздобыть ярко-розовые резиновые перчатки, придвинул послание к себе.

– Двадцать четвертое декабря, у нас больше месяца, чтоб подготовиться.

– Без меня ты туда не пойдешь, – решила Жанка.

– При всем уважении к вашим физическим данным, Жанина Геннадиевна, – пошевелил розовыми пальцами лепрекон, – я бы предпочел нанять профессиональных телохранителей.

– Я пропустила тот момент, когда тебя выбирали самым главным? – злилась Жанка.

А я неотрывно смотрела на красновато-фиолетовые строчки письма. Бумага темнела, съеживалась, сбрасывая с себя золотые завитки.

– Это опасное колдовство?

– Это? – Коля жестом фокусника сдернул с себя перчатки. – Нет, ничего страшного.

Он выдвинул ящик стола и смел туда послание.

– Обычная химическая реакция на солнечный свет. Кстати, у вас в хозяйстве ваза есть? Цветы надо в воду поставить.

Я махнула рукой в сторону шкафа, и лепрекон отправился хозяйничать.

– Жанка, – я вперила в подругу пытливый взгляд. – А ты откуда знаешь, как нужно письма от Лорда-Изгнанника вскрывать?

– Ты с ума сошла, Кузнецова! Разумеется, я ничего не знаю. Это все случайность. Случайность и алкоголь на пустой желудок.

Хлопанье густейшими ресницами меня не обманули ни на секунду:

– Ты врешь!

От немедленного допроса с пристрастием Жанину Арбузову спас телефонный звонок. Мой мобильный тренькнул, выдавая простенькую ксилофонную мелодию. Я взяла трубку.

– Все в порядке, малыш? Ты на работе?

В голосе Ларса слышалась тревога.

Правильно, я же утром сбежала не попрощавшись.

– На работе.

Бабочки в животе, наиглавнейший признак влюбленности, щекотали крылышками мое горло.

– И уже получила твой подарок. Валера снял заклятие с девушки.

– Рад, что смог помочь.

– Лорд-Изгнанник прислал мне приглашение на бал.

– Мы пойдем туда вместе, – спокойная уверенность в его голосе передалась и мне.

Жанка грустно наблюдала за нашим диалогом. Я отвернулась, прикрыла трубку свободной ладонью:

– Я люблю тебя, Ларс.

– Я тоже люблю тебя, малыш. Вечером поговорим, я за тобой заеду.

– Да, хорошо…

– Мед и патока, – фоном бормотала Арбузова. – У меня скоро диабет от ваших сюсюканий разовьется.

Я нажала отбой и откинулась в кресле. Лепрекон Коля внес в кабинет вазу с цветами и водрузил ее на подоконник. Я потянула носом, вдыхая густой розовый аромат, и подумала, что счастлива.

Глава 7. Хозяйка Энского уезда, или Ваши пальцы пахнут ладаном

– Что для девушки важнее: ум или красота?

– Умный вопрос.

– Красивый ответ.

NN

Дни текли за днями. Промелькнул ноябрь, осыпав нас сначала снегом, потом ледяным дождем, обдув ветрами и одарив гололедицей. Три первых недели декабря тоже пронеслись, заметая Энск сугробами. Грянул морозец. Джоконда, непривычная к минусовым температурам, страдала, скупая меховые изделия уже в промышленных масштабах.

– При минус тридцать я точно умру, – жалобно стонала она, обняв батарею. – У меня уже судороги. Дария-а-а! Пообещай похоронить меня на холме под смоковницей.

– Нет у нас в округе холмов, – успокаивал сирену Святозар. – Но если на то воля твоя предсмертная… Хотя и смоковницы у нас не произрастают. Смоковница по сути своей растение теплолюбивое. Я тебя в кадку прикопаю, туточки, под фикусом, у батареи. И тепло, и светло.

– В горшке ковыряться не позволю, – сурово возражал Пак. – У меня там уже клад закопан. И если я хотя бы замечу, что целостность почвы нарушена…

Я слушала их перепалку в пол-уха, участия в разговоре не принимая. Мы с Колей уютно устроились за офисным столом, плечом к плечу. Лепрекон работал, в сто пятидесятый раз проверяя отчеты, я шуршала бумагой, вырезая легкие невесомые снежинки. После обеда в офис должны были привезти елку, и я собиралась вплотную заняться ее украшением.

На втором этаже громыхнуло. Я потянула носом. Горелым не пахло, значит, ничего неотвратимого жанкины бандиты с моей собственностью не учинили. Садик для особенных детей работал полным ходом и пользовался в особенных энских кругах большой популярностью. Жанка хвасталась, что на ближайшие четыре года она обеспечена клиентурой под завязку.