Вещие сны

— Не знаю, насколько с пристрастием, но несколько раз вызывали и подробно допрашивали.

— Ну, и как твоё ощущение?

— Похоже, увиливает, — честно признался Кусанаги. — В тот день она ушла из дома в четыре, а вернулась к восьми. Говорит, что ходила по магазинам, но крепкого алиби нет. Примерно в пять она покупала детскую одежду в универмаге на Гиндзе, о чём есть свидетельство работника магазина. После семи уже в другом, подземном универмаге купила свиные котлеты и картофельные биточки, что также запомнил тамошний продавец. Но для промежутка между этими событиями никакого алиби нет. От Гиндзы до этого отеля на такси можно добраться за десять-пятнадцать минут. Для убийства остаётся ещё уйма времени.

— А что говорит она сама?

— Что пила чай в кафе, где именно — точно уже и не помнит. Чека у неё не осталось, а заведение выветрилось из памяти.

— Та-ак, — протянул Юкава и снова уставился в потолок. — В универмагах Гиндзы даже в будни огромные толпы народу, так? Здорово же её запомнили продавцы одежды и продуктов!

— В одёжном магазине она долго не могла решить, покупать или нет ребёнку рубашку, выбирала чуть не целый час, но в итоге не купила. Продавцу, который её обслуживал, успела надоесть так, что он ещё долго её не забудет. А у магазина с котлетами стояла перед витриной чуть не до закрытия, дожидаясь самых высоких скидок. Но на алиби эти события всё равно не тянут. Самое-то важное — что было в промежутке.

Ничего не отвечая, Юкава какое-то время лежал в глубокой задумчивости. Кусанаги знал, что в такие минуты пытаться разговорить его бесполезно, и потому просто сидел в кресле и ждал.

Наконец Юкава спросил:

— Сводишь меня в дом жертвы?

— Это можно, — сказал Кусанаги и встал. — Ну что, стало интереснее?

— Интересно стало с того места, — проговорил Юкава, также поднимаясь с кровати, — когда ты сказал, что у жены убитого нет алиби. И почему это у неё нет алиби?

3

В мастерской фирмы «Ядзима-Когё» находились три человека; каждый занимался своей работой. Двоим из них — Судзуки и Танаке — было лет по тридцать пять, а самым старшим выглядел Сакаи.

Судзуки, стоя за сверлильным станком, проделывал отверстия в металлической плите. Увидев Кусанаги, он скривил губы.

— Опять вы? Что вам ещё от нас нужно?

— О нет, сегодня никаких вопросов! Мы просто хотели бы осмотреть мастерскую.

— Это пожалуйста. Только не мешайте. Здесь и без преступлений работы хватает!

— Конечно, мы понимаем, — отозвался Кусанаги, улыбаясь как можно любезнее.

Окинув взглядом Юкаву, Судзуки прищёлкнул языком.

— Хозяйку сегодня опять вызвали в полицию, так что она ушла. И что всё это значит?

— Ну, многое нуждается в дополнительной проверке.

— Проверки, проверки… Что за ерунда? Вы что, и правда её подозреваете? Если так, то вы совершенные идиоты! Такая женщина, как она, никогда бы не…

— Эй, Кадзу! — раздался голос Сакаи из глубины мастерской. — Хорош языком чесать! Давай за работу!

— Бегу! — отозвался Судзуки и повернулся обратно к станку. Потом снова коротко оглянулся, посмотрел на Кусанаги и Юкаву, словно говоря: «Ну вот, из-за вас нагоняй получил!», и снова звонко прищёлкнул языком.

Кусанаги ходил за Юкавой, пока тот осматривал помещение. Он и сам не мог взять в толк, что же именно они искали. Но так пожелал Юкава.

В мастерской стояли в ряд несколько станков и большой трансформатор. «Раньше здесь явно работало больше народу, — подумал Кусанаги. — Но в последнее время, видно, лишь эти трое и остались».

— А у этих троих есть по алиби? — вполголоса поинтересовался Юкава.

— Проверили. У каждого есть. Двое молодых весь день проработали здесь. Соседи их видели, могут подтвердить. А старший отвозил заказчику готовые детали. Компания аж в Сайтаме, как ни спеши, а полтора часа в один конец угрохаешь. Оттуда он вышел в полшестого и после семи вернулся сюда. И в отель «Бридж» заехать никак бы не смог.

Юкава молча кивнул.

Один из работников, Танака, мастерил из белого пластика какие-то резервуары. Соединял по две замысловатой формы ёмкости в один сосуд. Для скрепления швов он не использовал клей, а просто заваривал их под высокой температурой. Для этого он использовал тонкую, как лапша, нагревательную рамку. Форма рамки в точности повторяла форму ёмкостей в разрезе.

— Классно придумано! — с интересом воскликнул Юкава, стоя у Танаки за спиной. — Благодаря тому, что нагреватель повторяет форму шва, обе половинки имеют одинаковый разрез, и сварка происходит ровно и практически моментально.

— Это изобретение нашей мастерской! — сухо, но с явной гордостью обронил Танака.

— А что это вы делаете?

— Баки для мойки окон в автомобилях. Это пока тестовые образцы.

— Надо же, — Юкава склонил голову набок. Его глаза загорелись от любопытства при виде таких заводских изобретений, что Кусанаги решил, будто Юкава уже подзабыл о том, зачем они здесь.

Но взгляд Юкавы вовсе не был рассеянным, наоборот, он был направлен далеко вперёд и упирался в противоположную стену.

— А это ещё что?

Кусанаги взглянул туда же. На стене висел длинный бумажный свиток с крупными чёрными иероглифами: «Каждому выстрелу — свою душу».