Весна отверженных

Андри сидел за столом в лазарете, просматривая записи о больных. Сейчас целитель был один. В последнее время маг все чаще ловил себя на том, что очень беспокоится, если избранницы нет рядом, но Эссу попросил о чем-то Рауль Дегремон, и она ушла с ним.

В лазарете все было как всегда: бедняки из Серого города с обычными для бедноты болезнями, шаркающая походка и старческое кряхтение тетушки Тасселин, делающей очередную уборку, прохлада и тишина. Тут можно было отдохнуть и спокойно поразмышлять.

— Это и есть то самое место, куда ты намерен привести мою племянницу?

Задумавшись, Андри не услышал шаги и шелест платья. В приемную вошла леди Одиль Де Верлей.

Дама по-хозяйски осмотрелась и неодобрительно покачала головой. Целитель поднялся из-за стола и поклонился:

— Моя леди баронесса. Чем обязан?

— У меня к тебе серьезный разговор, — заявила дама и села на стул, не дожидаясь приглашения.

— Я даже догадываюсь, о чем, — маг встал перед баронессой, скрестив руки на груди. — Точнее, о ком.

— Ты догадлив, — кивнула леди Одиль. — Речь пойдет об Эссе. Сколько ты хочешь за то, чтобы оставить мою племянницу в покое?

— Эсса не товар, чтобы предлагать мне за нее деньги, — покачал головой Андри. — а я — не офрейнский работорговец. И почему бы тебе не спросить сначала ее?

— Потому что я знаю, что она ответит, — отозвалась королевская советница. — Эсса влюблена в тебя без памяти, девочка совсем потеряла голову. Но ты мужчина. А значит, ответственность за вашу семью, если вы решитесь на совместную жизнь, лежит на тебе. А что ты сможешь дать Эссе? Вечное бегство? Постоянный страх быть схваченным и казненным? Нищету?

— Я дам ей свою искреннюю любовь, нежность и верность! — возразил маг. — Зачем ты так говоришь, леди Одиль, Эсса ведь сама из похожей семьи!

— Их всю жизнь защищал отец. А ты хочешь поставить свою женщину в положение вечной защитницы, а сам спрятаться за ее спиной, — вздохнула баронесса. — Послушай, Андри. Разве ты не согласен, что моя девочка заслуживает лучшего будущего? Я выдам ее замуж за сына сенешаля, Эсса будет богатой, знатной, ее примут при дворе.

— Я видел, как этого жаждет Его Величество, — горько усмехнулся маг. — заполучить Эссу ко двору! Ты хочешь убедить ее стать фавориткой? Предлагаешь мне деньги за то, чтобы я оставил твою племянницу, чтобы потом подороже продать ее королю?

— Следи за словами, маг! Максимиллиан — галантный кавалер! — возмутилась леди Де Верлей. — Он не станет силой добиваться ее благосклонности!

— А, ну тогда я совершенно спокоен! — расхохотался Андри. В его смехе звучал едкий, ничем не прикрытый сарказм.

— Ее никто не будет ненавидеть, охотиться за ней, считать преступницей, — продолжила баронесса. — Если ты по-настоящему любишь ее, то не станешь желать ей разделить твою участь. Задумайся над этим.

Маг сжал ладонями виски. То, что он сам говорил себе каждый день с тех пор, когда неожиданно понял, что полюбил Эссу, теперь похоронным колоколом звучало в устах леди Де Верлей.

— Ты права, моя леди баронесса, — с горечью сказал, наконец, Андри. — Я слишком люблю твою племянницу, чтобы мучить ее, заставляя делить со мной жизнь отверженного.

Одиль Де Верлей кивнула и снисходительно улыбнулась:

— Я рада, что здравый смысл победил твою глупую страсть, Андри. Решив отступиться от моей племянницы, ты ведешь себя как мужчина. Тебе есть чем гордиться!

— Да, наверное. А сейчас не смею вас задерживать, леди Одиль. — сухо сказал маг.

— О, я понимаю, — благосклонно улыбнулась дама. — К такому разговору надо серьезно подготовиться.

Леди Одиль удалилась, шелестя шелком дорогого платья, а маг еще долго сидел за столом в тяжелых раздумьях, подперев голову руками.

В таком виде и застала Андри вернувшаяся Эсса. Девушка поставила на стол принесенную из трактира корзинку, подошла сзади к возлюбленному и обняла его:

— Опять грустишь и снова ничего не ешь.

Андри сбросил руки избранницы со своих плеч и резко поднялся с места:

— Эсса, нам надо поговорить.

Девушка испытующе посмотрела на избранника, потом кивнула:

— Я тебя слушаю.

— Мы должны расстаться.

В тишине лазарета эти слова прозвучали, как гром. Как землетрясение, которое, случившись внезапно, разрушило все, что они оба до этого так долго и тщательно создавали. Как грубый кованый сапог солдата-захватчика, топчущий клумбу с нежными маргаритками. Так показалось Андри.

Эсса же внешне осталась совершенно спокойной.

— Ты уверен, что хочешь именно этого? — спросила она.

— Да, — твердо ответил маг. Он был благодарен возлюбленной за то, что она не требовала от него объяснений.

— Спрошу по-другому: уверен, что именно ты хочешь этого? — переспросила Эсса.

— Да, — Андри слегка смутился, но продолжил смотреть девушке прямо в глаза.

Девушка помедлила несколько секунд, давая избраннику шанс.

— Хорошо, — наконец, произнесла она и усмехнулась. — Ты отлично придумал — расстаться со мной в День Влюбленных.

— Я не смотрел на календарь, — выдавил Андри, в отчаянии проклиная про себя леди Одиль.

Девушка расстегнула пряжку своего ремня, сняла с него ножны с кинжалами и протянула ремень целителю: