Веспасиан. Павший орел Рима

При падении упругие ветки прогнулись, и Тумелика слегка подбросило вверх. Когда же он упал во второй раз, плетёный человек лопнул, и из него выкатился какой-то предмет, завёрнутый в тонкую кожу. Веспасиан наклонился и поднял его. Предмет оказался тяжёлым. Он посмотрел на Тумелика. Свет в глазах вождя уже померк, но Веспасиану показалось, будто в самый последний момент в них промелькнула искорка торжества. Сабин бросил на брата недоверчивый взгляд. Веспасиан поднял брови и протянул ему свёрток.

Сабин положил его на землю и потянул шнурок, стягивавший горловину.

— Мы нашли его, — прошептал он, убирая последний слой кожи. Перед ними был золотой орёл — распростёртые крылья, гордая голова, в хищных когтях молнии Юпитера. Тот самый, которого Август более пятидесяти лет назад подарил Семнадцатому легиону.

Сабин посмотрел на Веспасиана. Тот впервые в жизни заметил в его взгляде искреннюю братскую любовь.

— Спасибо, брат. Я обязан тебе жизнью.

ГЛАВА 12

зыки огня плясали на соломенных крышах хижин. В воздух, разгоняя последние клочья тумана, поднимались клубы дыма. Ноздри щекотал сильный запах гари. Последние группы хавков покидали поле боя, двигаясь в поисках укрытия в сторону леса. Их преследовали шесть римских когорт, сохранявших относительно стройный боевой порядок. Остальные предавались насилию и грабежу. Из посёлка то и дело доносились истошные женские крики.

Веспасиан скакал рядом с Луцием Петом во главе первой турмы. Магн и Сабин ехали сзади. Колонна возвращалась к леску, в котором её ждал арьергард.

Соплеменники Тумелика несли на плечах тело своего вождя. Меч по-прежнему торчал из его окоченевшего тела. Они не осмелились вынимать его без жреца, опасаясь проклятия. Веспасиан охотно им верил. Он помнил слова Тумелика: «Я поклялся громовержцу Донару никогда не иметь дел с римлянами, и если я нарушу моё слово, да покарает меня его гнев».

Шлёпая через зловонный ручей, Веспасиан посмотрел направо, затем с тревогой — на Луция Пета.

— Смотри, они заходят с той стороны. Они наверняка нас заметят.

Не сбавляя шага, Луций Пет посмотрел в указанном направлении: почти полная ала союзных войск обходила посёлок с запада, преследуя около полусотни конных хавков.

— Если нам повезёт, в пылу преследования они не заметят нас. Да и, в конце концов, мы ведь тоже римляне.

— Так-то оно так, — буркнул Магн, — но мы — римляне, бегущие не в том направлении.

— В таком случае давайте пойдём шагом, — предложил Веспасиан.

— Неплохая идея, брат, — прохрипел запыхавшийся Сабин, замедлив шаг.

Предложение перейти на шаг встретило одобрение со стороны изрядно уставших батавов. По сигналу Пета и по приказу своих декурионов они замедлили шаг и теперь двигались относительно стройной колонной.

— Пусть Ансигар заберёт оружие у людей Тумелика, — приказал Веспасиан Луцию Пету. — И пусть одна турма их окружит, как будто сопровождает пленных. Объясни им, что это нужно для маскировки и лишь до тех пор, пока мы не выйдем к реке.

Пет усмехнулся и пошёл искать старшего декуриона. Сабин переложил увесистый трофей под мышку.

— Зачем это нужно? — спросил он у брата.

— Вскоре сам увидишь, — ответил Веспасиан, глядя, как от алы отделились три турмы и поскакали в их направлении.

Вскоре префект догнал братьев.

— Они всё поняли. Причём быстро. Если ты не возражаешь, господин, я возьму людей Габиния на себя. Я знаю, что им сказать.

Ожидание не было долгим. Не успели они проделать и сотни шагов, как кавалеристы перекрыли им дорогу. Луций Пет велел батавам остановиться, а сам шагнул вперёд, изобразив на патрицианском лице праведное негодование.

— Что ты возомнил о себе, декурион?! — проревел он, обращаясь к офицеру центральной турмы. —• Как ты смеешь перекрывать мне дорогу, как будто мы — тот самый сброд, который мы только что разгромили? Мы проделали за вас самую трудную работу, а вы здесь прохлаждались, катаясь верхом и делая вид, будто вас тут под каждым кустом подстерегает опасность.

Декурион — гладко выбритый, лет тридцати — с опаской посмотрел на Луция Пета из-под края кавалерийского шлема.

— Извини, префект, но мой командир велел мне узнать, что тут происходит.

— Не его собачье дело, чем мы занимаемся! Пусть он и дальше гоняется за шайками германцев. А настоящие воины несут тело вождя, которого они отправили в германский Аид, назад к лодкам, чтобы переправить убитого на его далёкую родину. Убирайся с дороги, солдат!

Декурион посмотрел за спину Луция Пета, туда, где в гуще Ансигаровой турмы под видом пленников стояли воины Тумелика с его телом.

— Но вы же кавалеристы, господин.

Пет побагровел от гнева.

— Конечно, мы — кавалеристы, ты — баран! Но когда кавалерия теряет лошадей из-за идиотов-моряков, чьи суда отстали от флотилии, что бывает тогда? Они становятся вшивой пехотой, декурион, вот что. А теперь отойди прочь, пока я не разозлился окончательно!

Декурион проворно отсалютовал ему.

— Извини, господин.