Вести от обезьяны. О медитации и о том, что хочет донести до вас суетливый обезьяний ум

Остаётся пять минут до выступления, и тут мой внутренний критик срывается с тормозов. «Все ожидают появления Винни, и тут выходишь ты? Это взбесит их. Люди либо начнут вставать и уходить, либо все два часа будут жалеть, что этого не сделали. Ты ведь помнишь, как ты обычно расстраивался, когда приходил на занятие к Винни, а его кто-нибудь подменял? То же самое будут чувствовать и все сидящие в зале в отношении тебя. Да ты и не настоящий учитель Дхармы – какой-то социальный работник, высказывающий дилетантские идеи, уместные для фейсбука. В реальной жизни ты постоянно всё портишь. Запинаешься, по-дурацки шутишь. За все эти годы ты так и не избавился от слов-паразитов. Ты до сих пор не прошёл курсы для преподавателей и не освоил сценическое мастерство. Пришло время: теперь все узнают, что ты мошенник. Все 200 человек. Кто сказал тебе, что это хорошая идея? Ну вот, теперь ты разнервничался и почти наверняка провалишь выступление. Ненавижу тебя. Нужно было остаться дома. Ты не готов преподавать на таком уровне».

И вот я лежу на полу, мои мысли безумствуют, и я не в силах унять свою тревогу, хотя отчаянно выполняю дыхательные практики. За две минуты до выхода на сцену я – вдруг – вспоминаю: меня донимает моя собственная часть. И она чувствует, что нужно кричать. Эта часть принижает меня, поскольку не хочет, чтобы я по-идиотски ударил в грязь лицом. Она помнит тот момент, когда в третьем классе я описался перед всем классом. Она защищает другую, менее устойчивую мою часть, скорее всего, более молодую, которая

испытывает страх.

Теперь, когда я заметил испуганного ребёнка, прячущегося за спиной у моего внутреннего критика, ко мне возвращается сострадание. Я переключаюсь на дружелюбный настрой. Говорю критику, который защищает меня, что его опасения совершенно оправданны. Эта лекция реально может стать провалом. Такая возможность есть всегда. Я говорю ему, что разделяю его намерение хорошо выступить и при этом, конечно, не хочу ранить свою испуганную часть. Затем я спрашиваю её, не хочет ли она выйти и провести занятие вместе со мной, не хочет ли она прекратить враждовать со мной и играть в одной команде. Напряжение в моём теле начинает ослабевать. Громкость моих мыслей утихает на пару отметок. Критик уступает. Я благодарю его. Первые несколько минут лекции этот защитник ещё витает поблизости, но как только опасность отступает, он полностью исчезает. Занятие проходит плодотворно и приятно.

Многие люди имеют суровые внутренние голоса – среди них наблюдаются как голоса, что отвечают за самосаботаж, так и те, что проявляют откровенное насилие. Снова и снова, как это ни странно, в самые ответственные моменты защитники атакуют нас и говорят, что мы никчёмны, что мы притворщики и обречены на провал, что мы неизбежно окажемся униженными и отверженными. Наш голос начинает дрожать. Мы чувствуем себя загнанными в угол и беспомощными, хотя чаще всего так или иначе приходится проявлять себя и делать то, чего мы страшимся. Нервозность, скорее всего, так и не исчезнет во время презентации или выступления, чтобы при случае подлить масла в огонь. В тот момент, когда мероприятие наконец заканчивается, нами овладевают стыд и смущение. Люди начнут подходить и говорить, что мы выступили замечательно, что они извлекли много полезного из выступления, что они гордятся нами; тем не менее наш ворчливый внутренний голос будет пребывать в абсолютной уверенности, что они говорят так только из вежливости. Они просто хотят подбодрить нас после тотального провала.

Действительно, безопаснее держаться скромно, не высовываться, ничего не достигать. Если мы обладаем некой ценностью, её не смогут отобрать. Если у нас ничего нет, мы хотя бы не усугубим своё положение.

Внутренний критик – конечно, лишь одна из многочисленных частей личности, обладающих суровым голосом. Назойливые мысли могут быть связаны с травмой, зависимостью, навязчивой идеей, беспокойством, стыдом или депрессией. Но какая бы часть ни проявлялась, неизменно присутствуют несколько вещей: эти части не слушают, когда мы просим их просто уйти, они высказывают весьма разумные мысли, они каким-либо образом пытаются нас защитить и (это важно) они не знают всех фактов.

Как подружиться с защитником

Я использовал знания, которые получил тем вечером в Сан-Франциско, для создания методики взаимодействия с суровыми защитниками. Она опирается, с одной стороны, на ВСС, с другой – на когнитивно-поведенческую терапию и демонстрирует отличные результаты. Самое главное – это не высшая математика.

Я использую аббревиатуру РПВ, чтобы описать три основополагающих шага этой методики, а именно: Распознай, Признай, Выслушай.

1. Распознайте намерение этой части