Весы Фемиды

Дверь открылась, и вошла Роуз. В муслиновом халате и с заплетенными в косу волосами она походила на школьницу. Глаза у нее тоже покраснели и распухли от слез, но даже это — с досадой отметила Китти — ничуть не портило ее очарования. Китти подумала, что ей следовало уделить Роуз побольше внимания, но потом решила, что у нее сейчас и так хватает забот.

— Китти, надеюсь, ты не против, что я заглянула. Я никак не могла уснуть, вышла в коридор и заметила у тебя под дверью свет. Марк поехал в Чайнинг за снотворным, может, и тебе нужно таблетку?

— Спасибо, но у меня есть все, что нужно. Все разошлись?

— Леди Лакландер и Джордж уехали, Окки Финн, кажется, тоже ушел. Сказать Марку, чтобы заглянул к тебе?

— Зачем?

— Он может помочь чем-нибудь, — ответила Роуз дрожащим голосом. — Мне, во всяком случае, при нем становится легче.

— Еще бы! — сухо заметила Китти, и Роуз слегка покраснела. — Со мной все в порядке, но я признательна за заботу. А что полицейские? Все еще хозяйничают в кабинете как у себя дома?

— Думаю, что они уже ушли. Но они ведут себя на редкость тактично, Китти. Хорошо, что мистер Аллейн — настоящий джентльмен.

— Еще бы! — снова повторила Китти. — Не волнуйся, Роуз, я все понимаю.

Она говорила доброжелательно, но давала понять, что хочет остаться одна. Роуз, поколебавшись, все же сказала:

— Китти, пока я ждала возвращения Марка, я стала думать. О будущем.

— О будущем? — переспросила Китти, не сводя с нее глаз. — Мне казалось, что и настоящего более чем достаточно.

— О настоящем я не могу сейчас думать! — моментально отреагировала Роуз. — Думать о папе слишком больно! Но я вдруг сообразила, как нелегко тебе придется в будущем. Может, ты не в курсе… не знаю, говорил ли тебе папа…

— Ах да, — безучастно произнесла Китти. — Я знаю, он мне говорил. Твой отец был чрезвычайно щепетилен в денежных вопросах. — Она подняла глаза на девушку. — Не волнуйся, Роуз, все в порядке. Я справлюсь. Я и так ни на что не рассчитывала. Таким, как я, рассчитывать ни на что не приходится, — хмуро добавила она.

— Но я хотела тебе сказать, чтобы ты не переживала. Во всяком случае, из-за денег. Сейчас об этом трудно говорить, и нам, наверное, надо привыкнуть к тому, что произошло, но я искренне хочу помочь. — Роуз сначала говорила быстро, но потом начала лепетать и запинаться. Как будто от нервного напряжения она впала в состояние, близкое к опьянению. Природная сдержанность, казалось, ее оставила и уступила место желанию излить свои чувства первому встречному. Сейчас на месте такого человека оказалась мачеха. — Как бы то ни было, — продолжала она, нервно сцепляя пальцы, — я все равно должна тебе сказать. Дело в том, что я не задержусь в нашем доме надолго. Мы с Марком собираемся обручиться.

Китти взглянула на нее и, помедлив, ответила:

— Но это же чудесно! И я искренне желаю тебе счастья. Но эта новость меня вовсе не удивила.

— Конечно, — согласилась Роуз. — Я допускаю, что скрывать свои чувства нам не очень-то удавалось. — Ее голос задрожал, и глаза наполнились слезами. — Папа знал!

— Да, — подтвердила Китти, слега улыбнувшись. — Я сама ему сказала.

— Ты?

Китти, казалось, только сейчас сообразила, что разговаривает с мачехой.

— Не обижайся, — сказала Китти. — Это вышло само собой. Я не могла не заметить.

— Но мы сами ему обо всем рассказали! — пролепетала Роуз.

— И как он отреагировал? Послушай, Роуз, — продолжила Китти устало, но доброжелательно, — к чему ходить вокруг да около? Я знаю про мемуары старого Лакландера.

Роуз недовольно поморщилась:

— Я совсем про это не думала! Это ничего не меняет!

— Не меняет, — согласилась Китти, — особенно теперь. Что там такое?

Роуз подняла голову.

— Мне кажется, я слышу голос Марка, — ответила она и направилась к двери.

— Роуз! — громко окликнула ее Китти, и та остановилась. — Я знаю, что это не мое дело, но сейчас ты совершенно разбита. Как мы все. Не нужно принимать поспешных решений. И «гнать лошадей», как выразился бы твой отец.

Роуз с изумлением на нее посмотрела:

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать. Каких «лошадей»?

Она открыла дверь, и на ее пальцы легла холеная мужская рука.

— Это я! — раздался голос Марка. — Мне можно войти?

Роуз взглянула на Китти, которая, помедлив, ответила:

— Ну конечно! Входите, Марк.

Он действительно был на редкость красивым мужчиной: высоким, смуглым, с волевым ртом и решительным подбородком, что придавало ему властный вид, столь неотразимый для женщин. Марк стоял, держа за руку Роуз и глядя на Китти. Они действительно были великолепной парой.

— Я услышал ваши голоса и решил заглянуть. Я могу чем-то помочь? Я привез кое-какие лекарства для Роуз, чтобы она могла уснуть. Если хотите, я с удовольствием с вами поделюсь.

— Надо проверить, — ответила она. — По-моему, у меня что-то было.

— Давайте, я оставлю пару таблеток на всякий случай? — предложил Марк. Достав пару капсул, он налил в стакан воды и оставил все на тумбочке. — Одной достаточно.

Он стоял между Китти и Роуз, так и оставшейся у двери в конце спальни. Китти подняла на него глаза и громко спросила:

— Вы там оказались первым, так ведь?