Ветер Дивнозёрья

Пф, вот и стоило так скучать, мечтать о встрече? Поначалу-то Тайка его даже обнять на радостях думала, а теперь ей больше хотелось расквасить дивьему воину нос.

— Вижу, вы нашли друг друга. Может, я пойду? — Соловей пригладил русые вихры и, по-прежнему улыбаясь, попятился.

— Иди, конечно, — кивнула Тайка, а Яромир одновременно с ней рявкнул:

— А ну-ка стой!

Они снова злобно зыркнули друг на друга, и девушка, сжав кулаки, выпалила:

— Своей дружиной командуй, воевода! Прошли те времена, когда я тебя слушалась.

Яромир так опешил, что не сразу нашел что сказать. Соловей, конечно, воспользовался заминкой — нырнул в кусты и уже оттуда напоследок усмехнулся:

— Я передам от тебя привет Душице!

И исчез. Одежка-то у волкобоев была что надо: зеленая с коричневым — получше любого камуфляжа.

Дивий воин, не скрывая досады, вложил меч в ножны.

— Ну вот, упустили преступника.

А потом взял Тайку за руку и потащил за собой — туда, где виднелся просвет между деревьями. Пушок гордо реял над их головами, указывая путь.

— Ты меня совсем не слушал, Мир? Они теперь на нашей стороне. Ну, то есть не на дедушкиной, а на моей. — Девушка решила, что ни за что не позволит замять эту тему.

— Еще скажи, ты теперь Душице приказывать будешь! Она ж никого не слушает! Своевольная девица.

— Вот именно, поэтому не приказывать, а договариваться. — Тайка на всякий случай не стала уточнять, кого это Яромир назвал своевольной: ее или все-таки атаманшу.

— С волкобоями? А чего сразу не с волками?

— Если понадобится, то и с волками договорюсь! Я просто пока не пробовала.

В лесу вдруг стало неожиданно тихо, даже лесные птицы перестали петь, а Яромир, остановившись, выпустил ее руку.

— Ох, зря ты это сказала, дивья царевна. Мать-волчица все слышит.

И так веско он это произнес, что у Тайки по спине пробежали мурашки.

— Это та, что у дедушки на гербе? Ба говорила, что его род с белыми волками побратимствует. Тогда чего плохого? Пусть слышит. Я от своих слов не отказываюсь.

— Мала ты еще для таких дел… — вздохнул Яромир.

И вот тут-то Тайка его стукнула. Кулаком под дых, как дивий воин сам учил. Получилось не то чтобы сильно, но неожиданно. И, пока Яромир хватал ртом воздух, выкрикнула:

— Хватит! Я уже не ребенок, ясно?! — и сама зашагала к уже видневшейся впереди дороге.

Слезы душили ее, приходилось кусать губы, чтобы не заплакать. Пушок рванул следом, спланировал ей на плечо и тихонько замурчал на ухо:

— Так его, Тая! Все правильно сделала. Знай наших!

Дивий воин, опомнившись, бросился за ними. Он немного замешкался, пока отвязывал белогривого в яблоках коня от придорожной березы, поэтому догнал Тайку уже верхом, поравнялся, спешился и, перехватив скакуна под уздцы, заглянул ей в лицо:

— Ну, извини. Погорячился я. Ты бы хоть бабушке приснилась… Зеркальце же с собой?

— Да я еще толком не спала!

— И это весьма неразумно.

Тайка, фыркнув, отвернулась. Опять сплошные укоры! И это после всего, что они пережили вместе! Разве такого отношения она заслуживает?

— Ну постой же, дивья царевна! — Яромир схватил ее за рукав. — Прости, говорю тебе. Забылся. Потому что беспокоился за тебя очень. Ты хоть представляешь, что я почувствовал, когда твою записку нашел? Думал, все, не увижу тебя больше.

И столько затаенной горечи было в его словах, что Тайка невольно вздохнула.

— На Алконосте никто из ныне живущих не летал, это очень опасно. — Яромир говорил медленно, будто выдавливая из себя слова. — А ведь это я тебе о птицах рассказал, помнишь? Проклинал себя последними словами за длинный язык. К царю заявился с повинной, каялся… Он сказал: «Будем ждать». А ждать — нет худшего наказания, понимаешь?

— Ну, я справилась, как видишь.

— Да, на этот раз повезло. Когда Пушок один в терем влетел и закричал, что ты в беде, я чуть не спятил. Прибежал к яме — а тебя нет и только следы сапожищ кругом. Вот и что я должен был думать?

Тайка поежилась. Да, в такой ситуации она бы и сама психанула. Ну, скорее всего.

— Ты мог бы больше в меня верить.

— Я и верил. Иначе бы уже с ума сошел. Ты очень дорога мне, дивья царевна. Даже не представляешь, насколько… — Его голос дрогнул.

Девушка покраснела как помидор и отвела глаза. Сердце заколотилось: эй, она не ослышалась?! Яромир правда это сказал? А дивий воин все держал ее за руку и не выпускал. Время будто бы остановилось.

И тут на плече завозился забытый всеми Пушок:

— Извините, я на минуточку. Мне того… в кустики надо.

Не удержавшись, Тайка прыснула. Ну вот просто «что вы знаете о неловкости»! Воин тоже заулыбался и уже обычным голосом добавил:

— В общем, я рад, что ты жива-здорова. Так что, мир?

Она и оглянуться не успела, а нежное касание их рук уже превратилось в крепкое рукопожатие.

— Ладно, считай, извинения приняты, — улыбнулась девушка. — Мне вот только одно интересно: что мне нужно сделать, чтобы до тебя наконец дошло, что я уже достаточно взрослая и меня не надо опекать? Уже и сражались вместе, упырей со злыднями гоняли. И воду живую и мертвую добывали. И мамкиного колдуна мы с друзьями одолели. Ну ладно, там еще Лис помог.