Ветер Дивнозёрья

Р-раз! — острые зубы впились в пергамент, и по прозрачной стенке стаканчика стекло несколько капель яда. Ай! Проклятущая змея все-таки извернулась — наверное, Тайка держала ее не очень крепко — и впилась в перчатку. По библиотеке разнесся пронзительный визг — Тайка не сразу поняла, что это кричит она сама, — а змея отлетела в заботливо подставленный Лисом ларь. Щелк — крышка захлопнулась. Уф, неужто все?!

Тайка поставила стаканчик на стол, с отвращением сбросила перчатки на пол и трясущейся рукой вытерла со лба бисеринки пота.

— Надеюсь, этого будет достаточно?

— Вполне. — Лис поднес стаканчик к глазам, глянул на просвет и улыбнулся. — Молодец, ведьма.

Измученный Пушок всей тушкой шмякнулся ей на плечо и простонал:

— Божечки-кошечки, я весь испереживался…

— Отдохните, а я пока поколдую.

Кощеевич исчез за шкафом вместе со склянкой. Вскоре оттуда донеслось тихое пение.

Девушка не заставила себя уговаривать — опустилась в кресло, а коловерша, пристроившись у нее под боком, заурчал. Она сама не заметила, как задремала, — слишком уж много испытаний уготовил для них этот день. И ведь он еще не кончился!

Очнулась Тайка оттого, что Лис потряс ее за плечо:

— Просыпайся, ведьма, не то самое интересное проспишь!

Зевнув, она огляделась:

— А где Пушок?

— На задании.

Кощеевич отошел к стене и сдернул небеленое полотно. Да, все-таки это было зеркало. Не каменное, а самое обычное, немного потемневшее от времени. А вот рама…

— Она что, костяная?! — ахнула Тайка.

Лис дернул плечом:

— Ну, костяная. А что такого?

— У нас обычно рамы деревянные делают. Или металлические.

— Так то у вас. А это, между прочим, любимая Кощеева игрушка. Не ожидала же ты в Нави встретить плюшевых единорогов?

Лис приложил ладони к мутной поверхности и закрыл глаза. Некоторое время он молчал, и Тайка тоже не решалась нарушить тишину: а вдруг помешает какому-нибудь колдунству?

Наконец чародей обернулся сам:

— Я связал два зеркала между собой. Теперь все, что отразится здесь, покажет и то, что во дворе. И еще звук усилится многократно. Спою — весь замок услышит.

Она захлопала в ладоши:

— Ух ты! Прямо как трансляция.

— Тра… что? — Брови Кощеевича поползли вверх. — Снова какая-то магия смертных?

— Ну, вроде того. Про интернет слышал? Это тоже типа сеть, как ты между зеркалами сделал, только вместо зеркал — другие устройства. Через них можно изображение и звук передавать так, чтобы весь мир увидел и услышал.

— О, интересненько! — потер он ладони. — А научишь меня, как это делается? Да если меня в вашем мире все услышат, я…

— Даже не думай! — Тайка на всякий случай погрозила ему кулаком. — Еще не хватало, чтобы ты у нас там всех через интернет заморочил, блогер недоделанный.

— Кем-кем ты меня назвала, ведьма некультурная?

— Это нормальное слово вообще-то! Нечто среднее между вашим глашатаем и скоморохом: тот, кто новости всякие рассказывает, людей развлекает. Ну такой человек творческий…

— А, ну как раз на меня похоже. — Кощеевич, улыбнувшись, взялся за гусли. — Слушай, ведьма, мою… траслянцию. — И ударил по струнам.

Песня была такой красивой, что у Тайки аж с первого куплета на глаза навернулись слезы. Жаль, она совсем не понимала слов, но перед глазами все равно вставали образы: море в ясную погоду, шум прибоя, белые барашки волн, ласкающие песчаный берег, яркое солнце, бездонная синева и безмятежность — вот что сулила песня. Лис словно говорил ей: все будет хорошо — и Тайке так хотелось верить, даже несмотря на то что море она прежде видела только на картинках и в кино. А сейчас, казалось, даже запах соли и свежести чувствовала.

И незнакомые слова вдруг сложились в понятные строки:

— Наша жизнь нелегка, нелегка. Поднимайся, дружок, — вот рука. Позови, я приду в час нужды, защищу от злосчастья-беды. Разгорелся восток — погляди, мы еще победим, победим. Под ногами трава, а не лед — настоящий правитель придет. Отступает туманная муть — присягни мне и радостен будь.

В этот миг, признаться, Тайка и сама чуть не поклонилась Лису — ей вдруг начало казаться, что именно он сможет решить все ее проблемы. Главное — служить ему верой и правдой. Будет доволен князь — страна тоже будет процветать, а подданные — радоваться. Пришлось вонзить ногти в ладони, чтобы напомнить себе: вообще-то она пришла в Волшебную страну не затем, чтобы присягнуть Кощееву сыну. Никакой он ей не князь! А всего-то дальний родственник.

Лис уже закончил петь и с интересом наблюдал за Тайкиной борьбой, потом все же сжалился и сделал жест рукой, будто снял невидимую кисею с ее головы:

— Очнись, ведьма!

— Признайся, ты нарочно это сделал!

Не удержавшись, она ткнула его кулаком в плечо.

— Ой, ерунда! Было бы с чего сердиться: тебя самым краешком зацепило! Зато замок накрыло полностью. Теперь все, кто это слышал, мне будут подчиняться. И люди, и нелюди…

— И Доброгнева?! — ахнула Тайка.

Сердце забилось как бешеное. Неужели можно было вот так просто? Раз — и победили.