Ветер перемен

26 января 1889 года.

Мой дорогой, дорогой дневник!

Я по-настоящему и искренне влюбилась! Я это знаю. Знаю! Джордж: удивительный. Само совершенство. Он читал мне мистера Готорна[2] и пытался развеять мои школьные представления. В следующем месяце мы беремся за мистера Мелвилла![3] Джордж считает, что к тому времени я буду готова воспринимать его. Он сидит и читает, а я вышиваю крестиком, мамины маленькие фаянсовые часы тикают на каминной полке, и мир становится уютным и безмятежным.

Я так полюбила гостиную и всегда одеваюсь в самое лучшее платье, когда к вечеру к нам заходит Джордж, – корсет и все такое. Нелл говорит, что я воображаю, но она ничего не понимает.

Думаю, если папа позволит, я взобью волосы вверх, как на картинке в книжке миссис Годи «Книга для женщин». Мне нужно выглядеть такой же женственной, какой я себя чувствую. Шиньон, может быть, челку вверх и зачесать на валик испанской гребенкой. Très à la mode, n'est-ce pas?[4]

Нужно бежать, хочу успеть сделать «домашнее задание» до прихода Джорджа. Мне столько нужно выучить.

Мадемуазель Ю.

3 февраля.

…Добавить к списку на Новый год:

1. Лепетать. Быть величественной.

2. Больше загадочности. (Достаточно одного короткого взгляда).

3. Ни в коем, ни в коем, ни в коем случае не хихикать. (Даже с бедненькой дорогой Нелл.) Хихикают только дети.

4. Не сутулиться. Женщина всегда держится уверенно.

Сегодня в доме Рени Паулса на Честнат-Хилл «dansante».[5] Уверена, мы с Джорджем будем у всех на виду, и все будут судачить о нас! Я надену бархатное платье цвета граната и темно-красные туфли. Вот так!

Остальное потом – от Ю.