Ветер с моря

— Нет. — Венеция выглядела грустной и недовольной. — Тебе можно сказать, хотя огласки еще не было. Я выхожу замуж.

— Замуж! За Перри?

— О Боже, нет! — И Венеция так погрустнела, что Изабелла испугалась. — Перри даже нет в Лондоне. Я выхожу за сэра Хьюго Декстера. Ты его знаешь? Вот он разговаривает с папой.

Изабелла посмотрела, куда указывала Венеция, и вздохнула.

— Но ведь он такой старый, Венеция.

— Не слишком. Ему всего пятьдесят пять, — продолжала она тем же бесцветным голосом. — Он вдовец с двумя дочерьми. Очень богат и обладает большим влиянием. То есть, как раз то, что папе нужно.

— Но ты ведь не можешь выйти замуж за такого человека, не можешь, Венеция. Ведь ты не сможешь полюбить его.

— Какое это имеет значение? Хьюго хочет меня в жены, я должна буду родить ему сына, и я до смерти устала бороться с мамой. По крайней мере, я вырвусь из дома. У меня будет свой собственный дом. Я обрету свободу.

— Но ты же не будешь свободной… по-настоящему.

— Почему нет? Буду. Я уж постараюсь. Он зовет меня. Надо идти.

Изабелла дотронулась до руки сестры.

— Венеция, приходи, пожалуйста, ко мне. Придешь?

— Может быть. Я постараюсь, — и она отошла, нежно улыбаясь седому человеку, который жестом собственника взял ее за руку и увел.

Изабелла смотрела ей вслед, озадаченная и опечаленная, желая помочь и не зная, что она могла бы сделать.

Наконец приехал принц. Полнеющий, хотя ему минуло всего сорок лет, он был еще привлекателен и имел цветущий вид. Он милостиво улыбнулся молодой леди Килгоур, когда она присела перед ним в реверансе.

— Кажется, ваш муж много сделал для нас в Париже, — сказал он.

— Вы так добры, сэр, — проговорил Роберт, склонившись к его руке. — Недавно мы с женой имели удовольствие увидеть ваш замечательный загородный дом в Брайтоне.

— Он великолепен, не правда ли? — сказал явно польщенный принц. — Эти два новых крыла и восхитительные навесы в виде раковин над окнами… А интерьер я переделываю в китайском стиле. Музыкальный салон действительно будет необыкновенным. Драконы, знаете… Обои надо видеть своими глазами. Ваша жена любит музыку — Гайдн, Моцарт?

— О да, да, конечно, ваше высочество, — прошептала Изабелла.

— Хорошо, хорошо, тогда вы оба должны прийти на один из моих музыкальных вечеров в Карлтон-Хаус.

— Сочтем за честь, сэр.

Роберт увел свою жену, улыбаясь ей.

— Ты не шлепнулась на пол. Ты на самом деле произвела впечатление. Все они дерутся за приглашения на его музыкальные вечера. Знаешь, моя дорогая, у принца действительно хороший вкус, — если бы только его не сбивали с пути. Те, кто его окружают, мечтают лишь набить карманы за его счет. Ты еще не устала?

— Нет, нисколько.

И Роберт подавил свою скуку и остался, прощая ее, как простил бы ребенка, попавшего впервые в жизни на бал.

Некоторое время спустя, когда Роберт стоял, прислонившись к одной из увитых цветочными гирляндами колонн, Мэриан оставила своего кавалера и подошла к брату. Танец только что кончился. Изабелла стояла на другом конце комнаты, освещенная сиянием свечей, в блеске золота.

— «Ее сиянье факелы затмило…» — прошептал Роберт еле слышно.

— Что ты сказал? — воскликнула Мэриан, думая, что ослышалась.

— Я всегда считал, что это преувеличение, но, оказывается, старина Уилл знает, о чем говорит.

— Но ведь ты не Ромео, — едко заметила Мэриан.

— Верно, верно, — улыбнулся Роберт. — Совсем не похож на Ромео, да?

«Он влюблен гораздо сильнее, чем я думала, — поняла Мэриан, и сердце ее сжалось. — Боже, пожалуйста, не дай ей слишком сильно ранить его». Нахмурившись, она проследила глазами за взглядом Роберта.

— Кто это с Изабеллой?

— Шевалье де Сен-Джордж, к которому я питаю особую неприязнь, как и к его так называемому племяннику. У меня сильное подозрение, что они вовсе не те, за кого себя выдают.

— Что ты имеешь в виду? Шпионы? Эмигранты, но на жаловании у Наполеона? — встревожилась Мэриан.

— Не знаю, Мэриан. У нас нет ничего особенного против них обоих, только подозрения, вот и все. И, может быть, теперь, когда у нас мир, это не имеет большого значения. Пойду-ка я к Изабелле на выручку.

Изабелла, возбужденная танцем, поблагодарила своего партнера и уже собиралась вернуться к мужу, как вдруг кто-то позвал ее по имени.

Вкрадчивым голосом шевалье проговорил: — Могу ли я представить вам своего племянника? Он давно мечтает познакомиться с вами.

Изабелла быстро оглянулась и неожиданно оказалась лицом к лицу с Люсьеном, стройным, изящным, модно одетым. Его длинные черные волосы были коротко подстрижены и завиты, но под элегантной внешностью можно было рассмотреть все того же Люсьена с лицом оливкового цвета. Взгляд, как у какого-нибудь дикого зверя, бродящего в одиночестве: те же самые темные глаза смотрели на нее и узнавали. Удивление и потрясение были так велики, что Изабелла не могла уловить смысл слов, обращенных к ней. Она лишь почувствовала, как он взял ее руку и поцеловал, потом слишком долго держал в своей руке, и само прикосновение, казалось, жгло кожу.

Он говорил какой-то комплимент, но она была так смущена, что не смогла найти ответ.