Читаем Ветер шумит в тополях (ЛП) полностью

Ветер шумит в тополях (ЛП)

РЕНЕ: Да… Всё, что я могу вам сказать: Пенто в рядах умирающих не состоит.

ФЕРНАН: Он в полной форме.

РЕНЕ: В полной форме!… (чтобы «утешить» Фернана). Вот тут одеяла! Кстати, вы видели нашего Густава? Потрясающе, а? Вышел совершенно нормально, мы с ним обошли кладбище, в общем…

ГУСТАВ: С каких это пор я стал «вашим» Густавом? Вы когда-нибудь перестанете говорить со мной, как с ребенком!

ФЕРНАН: Я начал вести бортовой журнал, Рене. Каждый из нас может записывать туда свои впечатления.

РЕНЕ: Можете начать с того, как я нашел превосходные одеяла. Хоть на дворе и август, ночью бывает прохладно.

Рене снова, с особой тщательностью складывает одеяла. Двое других смотрят, как он это делает. После паузы.

ГУСТАВ: Что это вы делаете?

РЕНЕ: Что?…Складываю одеяла… Люблю, чтобы складка была заглажена.

ГУСТАВ: Запишите в журнал, Фернан: «Вторник 16 августа. Рене уделяет особое внимание тщательному заглаживанию складок на одеялах. Проявление его женского начала».

РЕНЕ: (смеется) Нет, скорее это проявление моего военного начала. Обладатель стольких военных наград, каковым вы являетесь, знает, что у хорошего солдата и материальная часть в полном порядке. (Заканчивает складывать) Ну вот…Теплые и легкие… Как раз то, что надо…

ФЕРНАН: Замечательно.

РЕНЕ: Важно также избегать лишних тяжестей. Не забывайте: брать надо минимум. Каждому — по небольшому ранцу и плюс большой мешок, который мы понесем по очереди — Густав и я… Но в основном Густав.

ГУСТАВ: (Фернану) Ему так не хотелось идти, а теперь он все берет на себя, всем руководит.

РЕНЕ: Нет, я всё представляю на ваш суд.

ГУСТАВ: (показывает на бинокль) Мы одобряем. Вы видели?

РЕНЕ: Бинокль, очень хорошо.

ГУСТАВ: Вы об этом и не подумали, а? Хотите взглянуть?

Рене берет бинокль и смотрит в него.

РЕНЕ: О, да…Тополя… Сегодня утром я задавал себе кое-какие вопросы…

ФЕРНАН: Да?

РЕНЕ: А что, собственно, мы будем делать там, наверху?

Пауза.

ФЕРНАН: Отправление назначено на 18, все согласны?

РЕНЕ: Если всё пойдет, как задумано, то да.

ГУСТАВ: Погода? Есть у вас метеосводка?

РЕНЕ: Точных сведений пока нет.

ГУСТАВ: А в вашей ноге ничего такого не ощущаете?

РЕНЕ: Нет! Почему я должен чего-то там в ней ощущать?

ГУСТАВ: Нередко пожилые люди с приближением сырости начинают чувствовать ревматические боли.

ФЕРНАН: А у меня ощущение, что при дожде я чаще падаю в обморок.

ГУСТАВ: Правда? Со временем, может, привыкнете.

ФЕРНАН: Держите. (Дает бортовой журнал Густаву.) Если хотите, можете записать что-нибудь перед уходом.

ГУСТАВ: С удовольствием. А, так вы уже начали? Можно прочитать?

ФЕРНАН: Конечно, это ведь коллективный труд.

ГУСТАВ: (Он читает)»Вторник, 16 августа, 9 часов утра. Вопреки опасениям, которые внушает мне эта экспедиция, я радуюсь, что пойду с моими товарищами. Позволит ли мне физическое состояние добраться благополучно? Вся проблема — в этом. Честно говоря, я не в лучшей форме. Вот уже шесть месяцев, по крайней мере, как у меня нет эрекции, достойной этого имени. Это знак «.

РЕНЕ:…Это дневник, которому, стало быть, доверяют всё.

ФЕРНАН: Не начинать же с экивоков.

РЕНЕ: Разумеется, нет.

ГУСТАВ: Он прав… Это симптом.

РЕНЕ: Мы об этом уже говорили. Здесь не слишком-то много стимуляторов.

ГУСТАВ: (Серьезен и обеспокоен) Шесть месяцев!

РЕНЕ: Достойной этого имени, он отлично уточнил «достойной этого имени».

ФЕРНАН: А, между тем, я еще не старик!

ГУСТАВ: (Показывая на Фернана и на себя) Мы оба не старики! Но надо быть бдительными. Делать упражнения.

Густав встает и начинает заниматься гимнастикой.

ГУСТАВ: В здоровом теле — здоровый дух! Делайте, как я.

Двое других встают, Рене — с большой неохотой.