Ветеран бандитских войн

Машина тряслась по ухабистой дороге, пыль из-под колес проникала в багажник, лезла в нос, заставляя чихать. А рот у Олега был заклеен.

На этот раз Аскольд связал его и по рукам, и по ногам. Сначала жестоко избил, затем обездвижил, после чего добавил еще. Олег лежал без сознания, когда появились его бандиты, но он помнил, как его тащили на руках вниз, как сажали в машину. Через какое-то время переместили в багажник, в нем он сейчас и трясся.

Его везли на стройку к какому-то Аркаше. Аскольд, может, и шутил, предлагая закатать Олега в фундамент дома, но сейчас он всерьез собирался воплотить свою угрозу в действительность. И выбор у жертвы небольшой – его или зальют в бетон живьем, или сначала пристрелят, чтобы не мучился.

Машина остановилась, багажник открылся. Ночь, луна в небе, чьи-то лица на ее фоне – как волчьи морды. Олега выдернули из машины, швырнули на землю. И толпа разошлась.

– Макс, давай за песком! – донесся издалека голос. – Чиж, там под навесом цемент…

Братва взялась за работу. Олег слышал, как лопата стукнулась о железное корыто для бетонного раствора. Песок, щебень, цемент, вода – все это хорошенько смешают…

К Олегу подошел Аскольд, поставил на землю табурет, сел, пальцами нащупал и легонько помял опухоль над глазом.

– Я смотрю, ты махаться умеешь, мужик, – неторопливо, с расстановкой проговорил он, тяжело, исподлобья глядя на него.

Олег закрыл глаза. Лицо распухшее, челюсть сломана, зубы выбиты. В таком состоянии каждое слово давалось с огромным трудом. Да и о чем говорить? Ну, умеет он драться, и что?

– Я таких мужиков уважаю, – сказал Аскольд. – Но не прощаю. Так что в землю… Дом на себе будешь держать… Или не хочется умирать?

Олег нехотя, медлительно мотнул головой. Умирать он не хотел, но кого это волнует? Приговор вынесен, сейчас замесят раствор, яма под фундамент уже вырыта…

– Говорят, у тебя рамсы с Патриком были?

Олег молча кивнул. Он знал, кто ему об этом говорил. Эльвира, больше некому.

– Я слышал, Наум за тобой охотился… Ты Амбала завалил?

Олег даже не шелохнулся. В таких вещах даже на смертном одре не признаются.

– Наум людей за тобой послал, никто не вернулся. Зато ты всплыл. Воду в город возишь, дела делаешь, ничего не боишься. На бабу мою залез… Куда пацаны делись, которых Наум за тобой послал?

Олег пожал плечами.

– Если ты их сделал, то ты здорово мне помог… И я могу тебе помочь… Давай так, ты отдаешь мне свою воду, и я тебя отпускаю.

Олег усмехнулся. Подумаешь, всего-то делов – завод отдать, еще и вместе с домом.

– А у тебя есть выбор?

Он кивнул. Выбор у него был. Он умрет, а завод останется. Как его разделят между собой, не важно, главное, что это сделают его родные. На его семью завод будет работать, и отцовскую ферму бандиты не тронут.

– Мы тебя сейчас похороним, а завод сожжем, как тебе такой вариант? – спросил Аскольд.

Казалось, бандит прочел его мысли.

– Землю отдам, – через боль в сломанной челюсти сказал он. – Технику отдам… Дом не трогайте. Цех там, при доме…

Боль острыми иголками втыкалась в мозг, пока не выключилось сознание.

В чувство его привели, окатив из ведра холодной водой.

– Дом не тронем, – сказал Аскольд. – А землю возьмем. Вода там очень хорошая. Цех оставим, а оборудование вывезем. Такие дела, мужик, за все нужно платить.

Олег с ненавистью глянул на бандита. И когда ж земля очистится от этих врагов рода человеческого? Неужели некому очистить страну от этой бандитской бесовщины?..

– А чего ты на меня смотришь? – ухмыльнулся Аскольд. – Все по справедливости. Патрика больше нет, все теперь мое. И деньги, которые ты у него увел, тоже мои. Думаешь, я про деньги не знаю? Знаю. Ты на мои деньги завод поднял!

Олег закрыл глаза. Что бы ни говорил сейчас Аскольд, он во всем прав, потому что за ним сила. Дьявольская сила.

– Значит, договорились. Здесь пока побудешь. Завтра человек подъедет, бумаги привезет. Подпишешь документы, и гуляй.

Аскольд ушел, а Олега отнесли в строительную бытовку, забросили в дальний закуток, там и закрыли.

Хорватов понимал, что это конец. Завтра с него возьмут подпись, потом зальют бетоном, и все дела. А зачем он нужен Аскольду живым? Еще предъявит претензии на отчужденную собственность.

Теряя сознание, он успел принять важное для себя решение. Не отпишет он завод бандитам, и точка.

* * *

Сначала открылась дверь, затем, взламывая предрассветную тишину, раздался чей-то возбужденный голос:

– Макс! Там телка! Совсем голая!

– Да ну!

Олег слышал, как в соседнем отсеке зашевелился бандит по кличке Макс. Он поднялся и вышел из бытовки вслед за Чижом.

Аскольд уже давно уехал, на объекте остались только два бандита – присматривать за беспомощным Олегом. Ночь уже на исходе, в окошке розовел рассвет. Какая-то голая телка… Может, Чиж обкурился от нечего делать?

– Ты откуда такая красивая? – донеслось издалека.

Стенка в бытовке тонкая, и Олег хорошо слышал голоса.

– А по вашу душу!

Он узнал голос Раи… Или это действительно была она, или у него у самого начались галлюцинации. В его состоянии это не удивительно.