Ветеран бандитских войн

— Не стану я тебя жечь… Ты хоть и ведьма, но мы живем не в Средние века. Зачем тебя жечь, если Хорватов отказался от тебя?.. Мы с ним позавчера разговаривали. Думаешь, откуда я узнал, что Хорватов тебе звонил? Он мне сказал. После того, как от тебя отказался. Ты слышишь меня, он от тебя отказался! — Патрик смотрел Вике в лицо так, как будто собирался плюнуть в глаза.

Она покачала головой, давая понять, что не верит ему.

— Страшно ему стало. Но страх — это не повод, чтобы его прощать. А он на коленях вымаливал прощение. Жить-то хочется. Но я его не простил. Я заключил с ним сделку. Теперь я могу трахать его жену. Что, не веришь? — глумливо ухмыльнулся Патрик. — А зря! Хорватов подарил мне свою жену. Сказал, делай с ней, что хочешь. Он же трахал тебя? Теперь я могу трахать его жену? Или не могу?

Вика вздохнула, глянув на него. Она прекрасно понимала, что ее мнение ничего для него не значит. И плевать, согласна она или нет…

— А жена у него хорошенькая… Он тебе говорил про свою жену?

Вика промолчала в ответ, и Роме это не понравилось. Он больно взял ее за подбородок, задрал голову и заставил смотреть себе в глаза.

— Я, кажется, задал вопрос!

— Ну, говорил…

— Ты ее видела?

— Нет.

— И не знаешь, как выглядит?

— Нет.

— Я тебе покажу. В порнозаписи. С нашим с ней участием. Да, такое вот он ничтожество, этот твой Хорватов, — презрительно скривился Патрик. — Ради спасения шкуры отдал мне свою жену. Трахай, говорит, на здоровье! Неплохая, кстати, идея. Ты не против, дорогая?.. Не слышу ответа! — Он снова сделал ей больно, заставляя смотреть себе в глаза.

— Против.

— Неправильный ответ. Ты должна быть «за». Ты же изменяла мне, значит, я могу изменить тебе.

— Делай, что хочешь!

— И снова неправильный ответ, — глумливо усмехнулся Патрик. — Если ты моя жена, ты не должна соглашаться… Или ты не хочешь быть моей женой?

Вика закрыла глаза и свесила голову на грудь.

— Не хочешь… — ответил за нее Патрик. — Что ж, будешь сидеть здесь, пока не захочешь.

Он мог бы переместить ее в камеру, но спешить некуда. Пусть в кресле сначала посидит, подумает над своим поведением, а потом и в камеру можно.

Он вышел из пыточной в кладовку, и стена задвинулась за ним. Все устроено так, что менты даже с собаками не найдут потайное узилище.

В доме он узнал, что ему звонила Рая.

— Сказала, что перезвонит, — сообщил Щукарь. — Ей звонить, сказала, не надо.

— Конспирация? — ухмыльнулся Рома. — Плевать!

Он взял трубку, позвонил Рае.

— Я же просила не звонить! — шепотом возмутилась она.

В ответ Патрик зевнул.

— Встретиться надо, — сказала Рая.

— Что-то важное?

— Очень!

— Ну хорошо, давай на том же месте, где и в прошлый раз. Через два часа. Будешь?

Патрик понимал, зачем он нужен Рае. Видимо, Олег сказал ей, кто его избил, и теперь она будет требовать объяснений. А возможно, Хорватовы даже собирались нанести ответный удар, поэтому заманивали его в ловушку. Более того, Патрик даже настроился на столь жесткое развитие событий, поэтому и выслал к месту встречи свою охрану. Щукарь осмотрел местность, выставил секреты на подступах к поляне. Никаких подозрительных движений он не заметил, поэтому Патрик без особых опасений отправился на свидание, которое не обещало быть романтическим. Но он понимал, что рано или поздно ему придется объясниться с Раей.

Она подъехала на велосипеде, как и в прошлый раз, в том же спортивном костюме. На Рому она смотрела как на врага, но это его не удивляло. Он бы насторожился, если бы она одарила его веселой шальной улыбкой.

— Хвост не привела? — Он, казалось, не замечал ее воинственного настроения.

— А ты боишься хвоста?.. Отправил Олега на больничную койку и делаешь вид, что боишься его? — возмущенно спросила она.

— А он в больнице?

— А ты не знаешь?

— Нет, я не думал, что все так серьезно. Ну, подрались мы, с кем не бывает. Я же не виноват в том, что твой муж оказался слабаком.

— Он был один, а с тобой две машины горилл!

— Мы дрались один на один. Разве он тебе не говорил? — Патрик удивленно повел бровью.

— Нет, — озадаченно произнесла Рая.

— Значит, он трус и ничтожество, если не говорил, — презрительно усмехнулся Роман.

— Он не трус. И не ничтожество. Просто у него сильная травма головы.

— Извини, мне пришлось его сильно ударить.

— Чем?

— Я всегда ношу при себе ствол… — Патрик отвел полу пиджака, показывая на служебно-боевой «Иж» в оперативной кобуре.

— Это нечестно!

— Да, но я не собирался в него стрелять. Просто ударил. Когда он стал меня душить… Извини, у меня не было другого выхода. Ты же не желаешь мне смерти? — спросил он и внимательно посмотрел на Раю.

Но ничего, кроме растерянности в ее глазах, не увидел.

— Нет, это слишком, — покачала она головой.

— А что не слишком?

— Ты говорил ему про нас? — спросила она, настороженно глянув на него.

— Нет.

— Тогда откуда он знает?

— Знает?

— Ну, догадывается.

— Жаль. Лучше бы он точно знал.

— Он не должен ничего знать, понял? — вскипела Рая.

Патрику даже стало немного не по себе — так она глянула на него. Дикость во взгляде, необузданность и даже беспощадность.

— Ну, если он узнает, то не от меня, — усмехнулся он.

— А от кого?