Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I

Отметим, что оба руководителя разведок НКВД и ГРУ только что приступили к работе: И. И. Проскуров 14 апреля, а П. М. Фитин – 13 мая 1939 года! Понятно, что при этих обстоятельствах – оба только осваивались в «руководящих креслах» – ни тот, ни другой не были способны адекватно оценивать кадровый потенциал кандидатов в разведчики. Единственное, что они знали чётко – в их службах был жесточайший кадровый голод.[774]

05.41. П. М. Фитин, 1940 г.[775] 05.42. И. И. Проскуров, после 1937 г.[776]

Каждый из них делал выбор на основании своего жизненного опыта. Если учесть, что П. М. Фитин имел специальную подготовку (окончил Школу особого назначения НКВД в 1938 году и после этого работал во внешней разведке НКВД), а И. И. Проскуров пришёл в ГРУ и стал главным военным разведчиком с поста командующего Авиационной армии особого назначения (АОН-2), можно предположить, что Жорж скорее «приглянулся» Фитину. Как бывший редактор издательства, он лучше, чем бывший лётчик, понимал, что «родной английский», опыт жизни в США и блестящее знание химии – «козырные» качества Жоржа.

К сожалению, пока нет архивных материалов и/или документальных свидетельств хода «собеседований» в ЦК ВКП(б) в мае 1939 года, о которых писал В. Барковский, остаётся неясным, по каким причинам Жорж попал именно в ГРУ, а не в НКВД.

Методический эффект «информационного затмения», который в подобных случаях применяется в эвереттической истории для получения информации, выявил только одну, причём весьма тонкую в вероятностном смысле, нить альтерверса биографии Жоржа. Особо подчеркну, что при внимательном рассмотрении эта нить в нашей действительности оказалась «гнилой», поскольку её основа содержит подложные с точки зрения нашего «здесь-и-сейчас» документы. Поэтому действительности, в которых эти документы являются подлинными, это «в математическом смысле» параллельные миры.

Тем не менее, я хочу, чтобы читатель познакомился с ними. Всегда любопытно знать, как живут наши «соседи» в недоступных нам ветвях альтерверса, а в данном случае ещё и порадоваться тому, что какой-то выбор какого-то из наших предков избавил нас от попадания в эти миры.

Вот как выглядит эта нить сегодня.

Одна из небылей 1939 года

В 1939 году разведка НКВД, конечно, хотела получить Жоржа в качестве своего сотрудника. Пришло время перевести «Дело», заведённое в 1932 году на семью Ковалей при их прибытии в СССР, из категории «перспективных» в категорию «актуальных». К этому времени Жорж, по мнению профессиональных разведчиков НКВД, прошёл проверку по своим человеческим характеристикам (умственным способностям, склонностям характера, психологической устойчивости, целеустремлённости и т. п.) и созрел профессионально (заканчивал химический ВУЗ) для привлечения к работе уже в качестве исполнителя специальных задач, стоявших перед разведкой НКВД. Но, всё-таки, пришлось передать столь перспективного кадра коллегам из ГРУ.

Дело в том, что зачисление в кадры того или иного кандидата в разведчики проводили не формальные начальники, а кадровики НКВД и ГРУ. И, как бы ни хотел П. М. Фитин получить в своё распоряжение «настоящего американца», в возглавляемом им ведомстве в 1939 году это было невозможно.

Почему? Вот два документа, которыми были обязаны руководствоваться кадровики НКВД в рассматриваемой ветви альтерверса и которые дают ответ на этот вопрос. Первый документ – в полном виде:

Приказ № 00310 НКВД

НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

СОВ. СЕКРЕТНО

ПРИКАЗ № 00310

г. Москва 21 декабря 1938 г.

О введении в действие инструкции

№ 00134/13, от 21 декабря 1938 г.

В целях улучшения кадрового отбора кандидатов, поступающих на службу в органы НКВД СССР и недопущения призыва лиц с явно выраженным комплексом неполноценности по признакам дегенерации, —

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Ввести в действие инструкцию № 00134, от 21 декабря 1938 г.

2. Заместителю НКВД СССР по кадрам тов. Круглову С. Н. распространить настоящую инструкцию по принадлежности.

3. Начальникам отделов кадров облгоротделов УНКВД СССР руководствоваться настоящей инструкцией при проведении кадрового отбора.

Народный комиссар Л. Берия[777]

Второй – в выдержках, касающихся личности Жоржа Коваля: