Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II

К сожалению, никак нельзя раскрывать его работу в 1941–1942 годах, тогда очень важную, но никакого отношения к атомной разведке не имевшую. Позже, уже после присвоения Ж. А. Ковалю звания Героя России, В. Лота «проговорится» об этой стороне деятельности разведчика Дельмара, который

«отправился в США, для того чтобы проникнуть в тайны производства химических отравляющих веществ и смертоносных бактерий <Подчёркнуто мной – Ю. Л.>».

[282]

Тема эта сегодня вряд ли годится для пиара. А жаль! Ведь именно в это время он действовал как «настоящий разведчик» под руководством резидентуры, активно его поддерживавшей. Сколько усилий было затрачено тогда только на то, чтобы обеспечить ему отсрочку от призыва в армию! А как профессионально сработала резидентура, обеспечивая его прикрытие легендой, для жизнеспособности которой пришлось подключать и американскую агентурную сеть и даже родственников в Сью-Сити.

Но всё это было можно использовать только для пояснительной записки в Управление Президента по Государственным Наградам. А что же «для народа»? Ведь вся его «атомная» работа – это же дело случая! Это даже не «выигрыш в лотерее» – не вытягивал он билетик с надеждой на вознаграждение, а просто получил случайный подарок судьбы.

И не думано, и не гадано – как гром с ясного неба! Конечно, Жорж не растерялся, «гром» этот услышал и «кому следует» толково об этом рассказал. Рассказ получился очень полезным для команды Курчатова, но роль ГРУ при этом свелась к амплуа «принеси – подай».

Тем более важным для Владимира Ивановича было показать, насколько полезным было это «поданое» для советского атомного проекта. В его предыдущих публикациях о Дельмаре (они подробно обсуждены в главе «Вторая вербовка») уже мелькало слово «полоний», однако смысл информации, связанный с этим словом, не разъяснялся. Владимир Иванович понимал, что роль полония можно и нужно эффектно обыграть, введя в «активную информационную зону» «полоний» и «нейтронный запал».

Но здесь, вероятно, возникли возражения от аналитиков – официальное подробное разъяснение роли полония в конструкции атомной бомбы может противоречить обязательствам России по договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Об этом мне говорил и Ю. Н. Смирнов, «атомный конструктор» и историк советского атомного проекта, когда я просил его содействия в знакомстве с «компетентными по полонию» ветеранами атомного проекта.

Эта просьба стала возможной после того, как я начал принимать участие в работе Общемосковского семинара по истории советского атомного проекта, руководимого В. П. Визгиным. Владимир Павлович отнёсся к моим поискам материалов о Ж. А. Ковале весьма благожелательно и – за что я ему бесконечно благодарен! – дал мне возможность принимать участие в работе его семинара, общаться с ветеранами советского атомного проекта и даже сделать доклад о Ж. А. Ковале. Одним из постоянных участников семинара и был Ю. Н. Смирнов.

14.10. Ю. Н. Смирнов (стоит) и В. П. Визгин, руководитель Общемосковского семинара по истории советского атомного проекта после заседания семинара 28.02.08 в ФИАНе.

[283]

Та деталь конструкции бомбы, в которой используется полоний, так называемый «нейтронный запал (НЗ)» или «нейтронный инициатор (НИ)», до сих пор является особо секретной.

В связи с этим следует отметить, что в первой серьёзной открытой публикации по истории и технологии создания атомной бомбы – знаменитом «отчёте Смита»[284] о полонии не сказано ни слова! Об этом с досадой пишет весьма дотошный историк атомного проекта М. П. Грабовский:

«Как добывали полоний американцы, неизвестно. Смит умолчал

».[285]

В начале своей работы по обоснованию награды для Жоржа В. И. Лота о мемуарах Грабовского ничего не знал. Я же общался с Михаилом Павловичем на заседаниях семинара Визгина и получил от него книгу «Атомный аврал», в которой была важная информация о полонии. И включил её в свою первую статью о Жорже. Но публиковать её в то время мне было негде. «На всякий случай» я послал её в ГРУ.

Ознакомившись с нею Владимир Иванович осознал, что «во внешнем мире» эпизод о полонии, изложенный им в книге «ГРУ и атомная бомба»[286], уже привлёк внимание некоего независимого историка и готовится к публикации статья, развивающая и углубляющая эту тему.[287]

Это придало ему решимости – задержка с публикацией материала о Дельмаре-Ковале с новыми красочными деталями о добытых им атомных секретах американцев могла отнять у ГРУ пальму первенства в вопросе рассекречивания Коваля. А это снижало пиар-эффект предстоявшего вскоре события – награждения Жоржа Абрамовича высокой государственной наградой (документы на награду должны были вот-вот отправлены в администрацию Президента, ведь поручение об этом было дано уже полгода назад).