Въездное & (Не)Выездное

Далеко, с севера, надвигалась тяжелая гроза. Мы кидали блесны (впустую). Анти таскал одного за другим окуньков посредством лески с крючком, намотанной прямо на палец. Когда гром грянул над нами, ливень стукнул в корму, а радуга встала в полнеба, мы телепортировались обратно к хутору, где посредством нехитрых товарно-денежных отношений одну iso kala типа лосось получили в собственность. И теперь рыбина корчится на углях, а мы нервно смеемся, вспоминая тряпицу в дырке…

Что же до вчерашнего музея – я ведь обещал про просветление. Так вот: потрясло то, что финский быт в конце 1930-х был нищ, как до революции совсем уж убогое село под Смоленском, с крытыми соломой хатами (я такие видел на старых фото). Полати для ночлега вповалку, топка по-черному. А на обратном пути на пароме (который, кстати, оказался ретро-паромом, отсюда и ум-ца-ца, и бархатные бомбошки на шторах) я смотрел финские фотоальбомы, как наши прадедушки смотрели волшебный фонарь с движущимися картинками.

Представь, Финляндия еще в 40-х была абсолютно нища, а до середины 60-х на снимках мало отличалась от СССР: стриженные под «бобрик» малыши таращат глаза на осмотре у врача в сельском детском саду. Но с конца 60-х пейзаж меняется: вот появляется частная гостиничка, вот подъемничек, вот у частной заправки улыбающаяся пара на Volvo. Ни у кого в Финляндии не было достаточно денег, и они осваивали свой край медленно, нежно и в складчину. Вот коттеджный поселочек, вот новый горнолыжный спуск, вот появилось его освещение ночью (а мы тогда в СССР гордились исключительно бомбой и космосом). Вот еще лица с вытаращенными глазами, а вот уже европейские.

Ты, кстати, спрашивал, много ли сегодня горнолыжных курортов в Финляндии – так вот, милый мой, 80 штук. И это при равнинном рельефе и населении в 5 миллионов. А летом лыжные курорты превращаются в то, что я тебе день за днем описываю: в северный рай, куда многие едут, потому как – недорогой «низкий» сезон.

…Я снова прервусь – Тима с Митей зовут смотреть на закат…

…Вот, вернулся. В доме играет диск, подаренный соседом по лодке на Панка-коски – его звали Аско, он оказался главой комитета по культуре той самой Лиексы, городочка в табакерке. Вот теперь у меня оркестр Лиексы сменяет молодежный джаз Лиексы, а затем вступает духовой оркестр Лиексы, а потом хор мальчиков местной школы. Juuret Suomessa, «Корни в Финляндии», как переводит быстро осваивающая финский моя жена.

Вот она сидит рядом, и глаза ее влажны.

Скоро нам уезжать, – может, поэтому.

Или она думает о судьбе крохотной страны, поднимавшейся из нищеты, держась друг за друга. Или об оркестриках, джазиках и хорах, всей этой структуре жизни маленького городка…

Закат в правых окнах нашей гостиной гаснет, но через четверть часа загорится в левых. Такие тут, на севере, оптические эффекты: проделывая тайный путь в подземном царстве, солнце ежевечерне устраивает второй закат, под углом градусов в сорок пять к первому.

Так что зори здесь тихие, но странные.

Если бы ты знал, как не хочется возвращаться.

Тамара передает тебе привет, но, кажется, вот-вот зарыдает, и я, кажется, присоединюсь.

Обнимаю.

Send

2007

COMMENT

Да уж какие тут комментарии? Не думаю, что за 5 лет в Коли что-нибудь изменилось. Неизменность – вообще ключевая характеристика рая.

2014

Bonus #Финляндия #Швеция #Аландские острова

На велосипеде по грибы

Tags: Морская щука, банкиры и ведьмы. – Лисички, белые и грузди. – Лебеди, топотуны и единороги.

Было одно лето – я ездил на велосипеде, собирал грибы на Аландских островах.

Во фразе ничто не кольнуло?

Я так и знал, что «Аландские острова»! А я-то, на самом деле…

Впрочем, все по порядку.

Аландские острова – замечательные, 6757 штук, добраться до них проще финской пареной репы, паромом пять часов из Турку: лежат они между Финляндией и Швецией, имея при этом собственный парламент, собственную почту с собственной маркой и даже российское консульство с консулом, существование должности которого на Аландах является несомненным доказательством существования если не бога, то рая и божественной должности в нем. Потому что в местном представлении рай – это покой, тишина, малолюдье, развитая цивилизация при единении с природой (плюс – пока меня не слышат политики из партии Истинных финнов – автономия от Финляндии. А когда-то Аланды были самой западной точкой Российской империи, мир праху ее).

Нет прекрасней Аландов земли на свете! Там водится морская щука, метящая кругами свою территорию: когда она бьет хвостом, лодка качается на волнах (не вру, ей-ей!) Там белые лебеди взмывают с водной глади, хлопая при разбеге задницами по воде, как подушками. Там один остров – типа, юг с голубым морем и пляжами, а остров рядом – типа, на Севере диком растет одиноко, и край суровый тишиной объят.