Victory значит победа

Дамблдор погладил свою белоснежную бороду и уставился в книгу. На минуту, не меньше, в кабинете установилась тишина. Не совсем тишина, конечно: нарисованные люди в рамах издавали какие-то шорохи, да Фоукс на своей жердочке тихонько курлыкал, точно обыкновенная курица — наседка. Я нервно заерзала на стуле и глянула на Сириуса. Он перехватил мой взгляд.

«Ну и как тебе это нравится?»

«Я приму все что угодно, лишь бы выбраться отсюда… Из прошлого, а не из этого кабинета, конечно же.»

По его губам пробежала улыбка.

«И еще бы неплохо узнать, что это за источник такой, — добавила я. — Дамблдор не уснул там случайно?»

«Зачитался», — понимающе кивнул Сириус.

— Простите, что отвлекаю, профессор, — произнес вслух он. — Но вы говорили о чем-то очень важном для ритуала.

— Да-да, — сказал директор, будто никакой паузы и не было. — Этот недостающий элемент — так называемый камень Солнца, применяемый в особых случаях.

почему-то я вдруг подумала о философском камне, о котором когда-то рассказывал Гарри. Наверное, просто слух зацепило слово «камень», а они никак друг с другом не связаны. Ведь философский камень имел другое назначение: превращать материальные вещи в золото и дарить эликсир долголетия.

— А этот камень никак не связан с древней алхимией? — на удачу спросила я.

Мне почудилось, что Дамблдор искренне удивился. Во всяком случае, его голубые глаза пытливо впились в мои. Сразу появилось такое ощущение, что меня разглядывают под лупой, как мелкое, но чрезвычайно любопытное насекомое.

— Вы об этом что-то знаете, Виктория?

— Нет, что вы, — поспешно открестилась я. — Алхимией никогда не увлекалась, а уж о камне Солнца понятия не имею. Просто краем уха слышала кое о чем…

— О чем, если не секрет? — напирал на меня профессор, хитро поблескивая половинками очков. Хотя не знаю, можно ли поблескивать хитро, да и вообще…

Сириус тоже с интересом повернулся ко мне, как если бы я пообещала рассказать им двоим увлекательную историю.

— О философском камне, — брякнула я наконец. И чуть пожала плечами: а что они ожидали? Что я раскрою некую позабытую тайну? — И о том, кто его создатель. Больше ничего.

— Ясно, — кивнул Дамблдор. — И все-таки забавно, что вы упомянули алхимию. Ведь она и породила камень Солнца, как и философский камень. Камнями они, конечно, называются условно, ибо это не природные вещества, но их структура настолько тверда, что напоминают одно из углеродных соединений.

— Алмаз… — пробормотала я и зачем-то покосилась на Сириуса. А вдруг он подумает, что я просто кичусь своими жалкими знаниями, осевшими в подкорке со времен школы?

Да нет, похоже, он только рад послушать меня…

— Алмаз, — согласно повторил Дамблдор.

— Химией я тоже не увлекаюсь, — поспешила сказать я, испугавшись, что он заведет меня в дебри науки, которой не понимаю. — Не мой профиль.

— Так что с этим камнем Солнца? — отвлек его на себя Сириус. — Он обязателен для ритуала, это понятно. Но где его можно взять? Наверное, он вряд ли продается в обычном магазине…

— Вот здесь и кроется небольшая загвоздка. Да, действительно, камень нельзя купить, его вообще трудно найти, если не знаешь его возможное местонахождение. Но, к счастью, среди моих знакомых есть тот человек, который располагает по крайней мере одним таким камнем. Виктория как раз упомянула о нем. — Директор сложил ладони домиком, соединив кончики длинных пальцев вместе. — Создатель философского камня. Николас Фламель.

Ну, конечно же! Фламель алхимик и друг Дамблдора! Уж, наверное, не откажет ему в маленькой просьбе.

— Это хорошая новость, — сказал Сириус и откинулся на спинку стула, расслабляясь. — У нас есть шанс. Но если с камнем ничего не выйдет, что тогда? Переключаться на запасной план с кражей хроноворота?

— Будем пока рассматривать план с ритуалом. Завтра же свяжусь с Николасом и немедленно отправлюсь к нему, если подтвердится наличие у него камня, в чем я не сомневаюсь. Кстати… — Дамблдор перелистнул книгу обратно. — Здесь имеется один нюанс. При перемещении человек оказывается в той ситуации, которая соответствует тому или иному периоду времени, в какой он настроился попасть.

— Как это? — спросила я, не совсем вникнув в суть этого условия.

— Видимо, так: если в это время ты преспокойно обедал, то плюхаешься прямо за стол, но при этом пугаешь всех тех, кто сидит рядом своим безумным видом, — разъяснил Сириус.

— Но прошло уже больше месяца! Значит, можно вернуться туда, откуда мы переместились?

— Вероятно, можно, — сказал Дамблдор. — Здесь говорится, что переместиться в определенный отрезок времени получится лишь в том случае, когда перемещаемый мысленно настроен на эту дату.

— А мне вот интересно, — пробормотала я, — сколько было всего попыток переместиться таким способом? Можно ли всецело положиться на этот ритуал?

— Других вариантов у нас все равно нет, — покачал головой Сириус. — А хроновороты недосягаемы.

— Ну, что ж, посмотрим…

От Дамблдора мы вышли уже под звуки радостного многоголосого гомона и быстрых шагов выходящих из классов школьников.