Вид с больничной койки

Удивительно и странно, в позорной аббревиатуре под литерой «Д» оказались доктора — в широком понимании медицинские работники. А ведь, говоря начистоту, лекари на Руси были самыми почитаемыми профессионалами, чуть ли не ангельского чина. Их обходила худая молва. Нет ни единой сказки, ни одной былины, в которой бы дохтур предстал в образе гадком, мерзком или в карикатурном. Всегда это был подвижник, как в быту, так и на поприще.

Впервые вывел на общее презрение тип врача-хапуги — сам же врач, из когорты благородных интеллигентов, душа русского общества конца девятнадцатого века Антон Павлович Чехов. На третьем курсе филфака на тему чеховского «Ионыча» написал я курсовую работу: проследил генеалогию падения от природы честного человека. И сделал вывод: портят общество типы алчные. Прототип их — легендарный Хам…

С коренной перестройкой нашей жизни порок сей принял угрожающие масштабы. Скрепя сердце президент Путин не единожды обращал внимание общества на эту беду. Впрочем, едва ли не первой изрекла о том же мудрая правительница государства Российского приснопамятная царица Екатерина Великая. Оброненные слова достойны того, чтобы быть золотом начертанными над входом каждого федерального учреждения: «Мир необходим стране… Мы нуждаемся в населении, а не в ее опустошении».

Коротко и ясно.

Мы же перепутали каноны, смешали сатанинское с божеским. Основное богатство страны составляют отнюдь не денежные потоки, как начертано на государственных скрижалях, а живой человеческий капитал. Пожалуй, это — вторая заповедь в будущий проект национальных идей Отечества. Оный пока что представляет собой чистый лист… Есть большое желание заполнить его сверху донизу, к сожалению, ни у кого нет плодотворных идей. Впрочем, есть разрозненные попытки случайного реформаторства, администрирования.

Через СМИ доносятся слухи: вроде бы Москва очнулась. Власти ищут способы пресечения поборов в лечебных заведений хотя бы с помощью… общедоступного телефона претензий. Об этом официально объявила первый заместитель мэра Л. И. Швецова. Вот ее монолог:

— Теперь москвичи могут персонально пожаловаться на качество обслуживания в городских больницах, поликлиниках. Номера телефонов «горячей линии» вывешены везде, куда граждане обращаются за медуслугами… Обещаю, что без внимания не останется ни одно обращение. Руководство Департамента здравоохранения приказало всем начальникам окружных управлений своего ведомства, а также руководителям больниц и клиник пресекать все случаи вымогательства денег у пациентов и их родственников. «Эти бы слова да в уши Бога (или Президенту) в уши»! Сотрудники, замеченные в вымогательстве, будут привлекаться к дисциплинарной ответственности, вплоть до освобождения от занимаемой должности и передачи материалов в правоохранительные органы». (Страх и ужас! — Н. П.)

Людмила Ивановна Швецова собственноустно озвучила телефон «горячей линии» Департамента здравоохранения. Такие же аппараты теперь установлены на столах дежурных врачей во всех восьми округах столицы. Коим я по свежим следам не преминул воспользоваться.

…Это был не ложный сигнал подвыпившего седовласого шалуна. Выйдя на свободу из ГКБ-57, я оказался без единой дозы ингалятора, поэтому из последних сил — на полусогнутых! — поднялся на третий этаж и присел на стул возле дверей кабинета участкового врача Т. И. Медвежниковой. Она наотрез отказалась выписывать спасительный рецепт… вне очереди по чисто формальному признаку… Я должен был в порядке «общей очереди» получить пропускной талон. В регистратуре назвали ближайший срок: 24 июля. Следовало набраться сил и терпения почти на три недели! За это время меня бы уже трижды похоронили. Впрочем, был спасительный вариант. Я должен был позолотить ручку медицинской сестре Галине, партнерше доктора высшей квалификации Медвежниковой.

Домой вернулся на карачках, хотя и не с пустыми руками. Купил в коммерческой аптеке спасительный ингалятор, но с другим наполнением. Таким образом всего лишь продлил агонию. В последнюю минуту вспомнил о «горячей линии»… Набрал спасительный номер телефона. На линии оказался врач Л. П. Кожич. Интуитивно, по голосу фея Горздрава поняла: дела звонящего плохи. Подсказала несколько практических советов и приказала держаться изо всех сил до приезда медицинской бригады. Минут через двадцать на пороге квартиры стояли двое — в белых халатах.

Мета откачали. Тут же выписали квиток на правильный дыхательный баллончик. Впрочем, этот спасительный рецепт имел и неприятные последствия. Главврач нашей поликлиники С. В. Морозова аттестовала мой поступок как… негодяйский, потому как поступил неблагородно, нарушил субординацию. Из солидарности со своим начальством весь коллектив лечебного заведения теперь меня исподтишка корит и презирает… В той ситуации я должен был терпеть до посинения, до положения риз! Тогда уж сам по себе отпал бы и лекарственный вопрос. Таким образом я невольно угодил в сводку медстатистики, но уже по летальному разделу.