Вида своего первый

Схватив силовой щит за края, я дернул его на себя, поднимая противника вместе с ним и резко разворачивая в сторону остальных. Огненное дыхание Джанко уже заканчивалось, но его остатков хватило, чтобы сжечь Альфредо дотла. Я с легким недоумением посмотрел на замерцавший в моих руках силовой щит, с другой стороны которого опадала пеплом кисть. Вместе с последним клочком плоти исчез и щит, выросший из нее.

С двумя стрелками ртом — рапторианцем Оран’Джахатом и хомо Джанко Като — я решил разобраться последними, убедившись, что живая броня сдерживает их атаки.

Прочность живой брони: 3,568 %… 3,204 %… 3,005 %…

Все это время в спину и шею что-то кололо, и, развернувшись, я с изумлением понял, что Грег Голова упорно пытается рассечь меня на части, снести голову, проткнуть сердце, но все, что ему удалось — это располосовать мою футболку и отсечь кусок штанины.

— Почему ты не дохнешь? — прорычал он.

— Не хочу, — спокойно ответил я, не обращая внимания на жар напалма и льющуюся по лицу серную кислоту. Стекая по телу, она не наносила вреда, а регенерации прочности живого щита мне хватало, чтобы продержаться. Жаль только, всю одежду придется менять. — Какой у тебя третий мод, Грег?

— Что? — не понял Голова и отпрянул, в ужасе глядя на меня.

— В космопорте ты рассказывал бандитам, что у тебя три силовых мода с Сидуса…

Не переставая говорить, я направился к месту, где валялся труп Саида, и подобрал оружие:

Стандартный рельсотрон

Качество: обычное.

Тип урона: кинетический.

Дополнительный эффект: кровотечение.

Мощность: 156.

Базовый урон: 39–49.

Перезарядка: 2 секунды.

Энергозапас: 200.

Скорость восстановления энергии: 50 в час.

Стоимость: 2,7 монеты Сидуса.

Владелец: хомо Саид Фарук (мертв).

С удивлением попытавшись прикинуть, откуда у покойного столько денег на ствол, я продолжил:

— Один мод ты взял на «Мощь», как я понял, второй — защищает тело. Какой третий?

Джанко и Оран’Джахат перестали атаковать, то ли прислушиваясь к нашему с Грегом разговору, то ли потому что их способности перезаряжались. Прочность живой брони держалась на 2,5 %, так что я мог позволить себе удовлетворить любопытство.

Дрон-наводчик подсветил возможные поражаемые точки на его теле, мне оставалось выбрать и выстрелить. Из-за близости дистанции шанс попадания почти везде был не менее 95 %, и только вероятность попасть в голову была лишь 75 %, зато с огромным шансом на смертельный урон.

— Неутомимость с телочками, — сглотнув, признался Голова. — Могу заниматься этим сутками. Жаль, не удалось завалить Крисси, а то, поверь, после такого она бы никогда от меня не ушла! — Во время своей пылкой речи он приближался ко мне, повысив мои шансы не промахнуться до 100 %. В том числе, в голову. В огромную, напоминающую котел голову Головы. К горечи в его голосе добавилось сладострастие: — О, как бы я ее отжарил!

Оружие явно создавалось под другую расу, держать его было неудобно, но принцип действия, как я узнал из Кодекса, был нехитрым — требовалось до предела стиснуть рукоять, что создавало высокоэнергетическое электромагнитное поле…

— Любопытный мод… для животного, — кивнул я, наводя на Грега рельсотрон. — Гори в аду.

Он прыгнул ко мне, дрон-наводчик удержал цель, картридж рельсотрона выкинул снаряд, тот замкнул электроды и пробил лоб Головы. Защитный силовой мод если и сдержал его, то на долю секунды.

Главарь рухнул с идеально круглой дырой во лбу, а костяные лезвия сложились на его груди. Снаряд же, пробивая все на своем пути, ударил в границу измерения и аннигилировался. Уведомление сообщило, что я нанес критический урон, ставший смертельным.

Остались двое. Оба стояли менее чем в десяти шагах, промахнуться было невозможно. Я направил на них ствол, поводил им, дрон-наводчик предложил цели. Рельсотрон был готов к выстрелу.

Рапторианец прорычал что-то невнятное и плюнул кислотой. Я увернулся и навел ствол на Джанко.

— Стой, Картер! Я не хотела! Меня Голова во все это втянул! — закричала она, и в ее голосе прорезались визгливые нотки. — Пощади, кэп, договоримся! Я многое умею! Ты не пожалеешь!

— Я тоже сдаюсь, — сказал рапторианец. — Это не мой конфликт, у меня нет к тебе претензий, хомо Картер Райли.

Противники больше не атаковали и не пытались сбежать — некуда. Добивать их мне не хотелось, особенно рапторианца, чьей единственной виной было то, что он связался с преступниками. Вряд ли он знал, кто они и что собой представляют.

Но донесшийся издалека голос Убамы лишил выбора:

— Невозможно изменить условия битвы! Вы не выйдете оттуда, пока одна из сторон не будет лишена функциональности!