Видения Коди

Все мое отрочество в Америке, однако, в маленьком светловолосом беженце с его матерью в столовой Вокзала Эри – его меньшая сестренка не хочет ничего есть, кроме пирожного – мальчика поражает всё, старый кондуктор Эри, пьющий кофе с круллером (в глазури), всё – Мать заказала пять сэндвичей с ростбифом, ее удивит цена – это большая история будет – Девочка заглатывает круллер, обеими руками – ее бедное маленькое восточногерманское нёбо учится всякому (человек по Громкой Связи выкликает станции, включая Ирвинову РЕЧНУЮ УЛИЦУ, Пэтерсон) – Между тем, «Эдамз» отчаливает без меня, позади меня и всех рельсов в этот холодный развевающийся море-день с жестокими башнями Манхэттена, сверкающими в зимнем солнце, как там, где живут богачи в квартирах на Восточных Пятидесятых, и негр гремит мусорной бочкой на тротуаре (как некогда, по случаю, мой первый вид Сан-Франсиско, цветной парень громыхал бочкой на туманной заре). Мать так проголодалась, что съела говядину и у девочки – старая, то есть, там еще есть молодая мамаша, и она лишь улыбается, а садиться не желает, так она взбудоражена. По Павониа-авеню, меж тем, шел я, наткнулся на бар, у них не было конкретного «Бадвайзера» для Дени, поэтому я выпил пива и двинулся дальше в смури – прошел полмили, в баре «Бадвайзерский» человек, шофер, что оказался действительно туп и пялился, разинув рот, на улицу, захотел поговорить о чем-то, сообщив мне, как пройти в кулинарию, но у него не было слов, значит, я добрался до кулинарии, купил два холодных ящика, поболтал с молодым хоз. и вывалился наружу, на дымные трущобные улицы, что здесь пересекали Павонию на пределе сортировочной преисподней – Я обнаружил красивую юную девушку в дверях, как на Эйкен-стрит, кто глазела на все, зардевшись, – нашел такси, поехал обратно вдоль кромки потока транспорта к Тоннелю Холлэнд, минул депо, увидел огни его, бестелесные в дымной ночи, рассылающие уколы дымных нимбов вниз на беспорядки и рельсы – проковылял вдоль огромной длины причала к трапу. Теперь уж был вечер, требовалась вечеринка, но на самом деле все сошли на берег в безумные уезды и железки Джёрзи-Сити.

– Позже: И вот я у Дэнни в музыкальной лавке, в кабинке, только что накатил декси, дую какой-никакой боп Аллена Игера и Джерри Маллигена – У меня пятьдесят пять долларов, на которые достопить до Фриско, начиная matin

[35] – никаких автобусов – ладно – и пятнадцать дексей, пять бенней – до Коди – потом без глупостей – пока не докачу потом до Педро, это Педро, встретимся в Педро, да, это Педро (дом Рея-дворника, чья работа мне может перепасть) – Пытаюсь занять $ на автобус до Фриско, но ни у кого нет – Вот безумные сложности: и, возвращаясь: все сошли на берег, пил с нами только первый поммех, большой Томас Митчелл, кто на следующую ночь, когда была вечеринка у Лакуччи, врубился в мою Ма – а также мистер Смит, жирный алкоголик, больнопечальный зверский дворник выпил – и чокнутый Рей – но я удолбался, вякал в ухо бедному Дени ни про что, уснул в кубрике у курсантов – наутро выпил кофе, усовестился (за то, что решил следовать за «Эдамзом» во Фриско, а не выйти в море сразу отсюда

pronto с mucho

[36] добрища), поболтал с нашим чудесным главным коком Фредерико, который мой друг и собирается научить меня готовить, если я сяду на «Эдамз» (я стал великим безумным Коком ДОРОГИ) – ДОРОГА, камо теперь грядеши? – Вернулся я домой в субботу утром – но позже – И В ЭТОТ САМЫЙ МИГ, ПОКА Я ТУТ СИЖУ, П/Х «ПРЕЗИДЕНТ ЭДАМЗ» ЛЕТИТ НА ЮГ ПРОЧЬ ОТ ДЖЁРЗИЙСКОГО ПОБЕРЕЖЬЯ.