В точке на ЛаСьенеге хорошенькая парочка (бар «Анкор») – камин, ночь Л.-А. – еще раз позже в баре на Закатной Полосе с Лезесом – Мое виденье мужчин, порабощенных пёздами, женщинами, которые в тридцать или близко теряются в мечте о материнстве, меж тем как мужчины мрут в ночи с раболепною жаждой к вечной пище, невыразимая безопасность сознательной ласки (либо сонной бессознательной) – бедный чувак, Коди, сломлен их пёздами – а вот я нет – сын владельца «Дурдома» ездит днем на дурацком одноколеснике, обгоризонтенный насосными вышками, баками и башнями –
Сидя на табурете лицом к слепящей открытой двери – стоянка за крылечком из бетона – столб – затем бурые поля, проволочные изгороди, краны нефтекачек, синяя хмарь, телеграфные провода, бесформенные черные стали, холмы, деревья, дома, Тихоокеанское Небо над Педро, а потом океан.
3
Фриско: пленка
ДЖЕК
. – и посреди ночи он сказал: «Я художник!»КОДИ
. О нет! хи хи ха ха ха, правда что ли, а?ДЖЕК
. АгаКОДИ
. Ну, знаешь, э, Бык… Бык только сидит да читает весь день, и я в общем, так вышло, взял эту «На самом деле блюз» и прочел ее всю от корки до корки за день-два, понимаешь, просто сидел по улету да читал. Садился напротив его, вишь, тоже ничего там не делал. Хак и Джун только работали, и тут такие Бык и я сидим читаем весь день. Знаешь эту «Внутри США», там двенадцать сотен страниц? – и я прочел все до единого СЛОВА, в этой ебучкеДЖЕК
. Прям напротив Быка?КОДИ
. Ага, просто мы… читаем книжку. Я прочел ту книгу, и еще прочел «На самом деле блюз» и еще несколько. И больше ничего не делаем, сидим себе весь день и читаем, и всё, по улету, вишь, он и я, и я вот к чему – он – после того, как я все закончил —ДЖЕК
. О, вы друг другу читали?КОДИ
. Нет, нет, нет, тишинаДЖЕК
. Тишина?КОДИ
. Ну, в тишине, ага, он читал и я тоже читал, остальные работали, точно, и, значит, потом он сказал: «Что ты думаешь насчет этого „На самом деле блюз“?» – «Ой да нормальный, наверно». Он говорит: «Этот парень нигде», говорит: «Я эту хрень читал»… знаешь, как Бык злобно – вишь, как он на что-то нападает – ничего не значит так или иначе, но он всегда говорит: «Ну, я не знаю, это никуда не годится». Знаешь, как он обычно делает – ты ПОДУМАЙ о нем только! Тыщу раз я поражался и присматривался почетче, когда моложе был, я, бывало, смотрел на него, как бы чтобДЖЕК
. Это у него работа такая была?КОДИ
. Ну, у Джимми ЛоуДЖЕК
. Его работа была водить школьный автобус —КОДИ
. Нет… нет, это он просто сочинил, знашь, Старый Бык, он просто когда по улету, так придумывает эту историю. Нет, Джимми Лоу был парень, который —ДЖЕК
. Фермер, а?КОДИ
. – ага, который владел той лавкой дальше по дороге, сельским лабазом, ага, Бык туда ходил, в эту деревенскую лавку, и врубался в этого Джимми ЛоуДЖЕК
. А у Джимми Лоу должны были быть глазки Сиротки Энни, такие, как пуговички?КОДИ
. Это он так сказал, вот это? Такого я ни разу не слышалДЖЕК
. Так Ирвин говоритКОДИ
. А агаДЖЕК
. ГарденКОДИ
. А ну да, ага, ага, ага, Ирвина я помню, он там тоже был, когда…ДЖЕК
. Он говорит, однажды вы все улетели в гостиной, и все в улете, балдеем аж дальше некуда, как вдруг в дверях такой Джимми Лоу стоит, глазки эти его, как у Сиротки Энни, и смотрит в никудаКОДИ
. НиччёсеДЖЕК
. Ни слова не говоря —КОДИ
. Ага… эти старые глазаДЖЕК
. Он просто зашел поздороваться, вот что он в дверях делает, он такой сельский фермер —КОДИ
. АгаДЖЕК
. Ну, он натуральный худу… Джун сказала —КОДИ
. Ага, наверно, он… чувак