Видео Иисус

В ответ ему что-то буркнули. Журнал оказался интересней. Второй охранник остановился перед автоматом с мороженым и подробно изучал картинки разных вафельных стаканчиков. В огромном стеклянном здании было душно: стекло собирало здесь солнечный свет, словно в парнике.

Эйзенхардт поднялся и неторопливо побрёл в поисках соответствующей двери. Свернув за угол, он увидел на стене телефон-автомат.

Его рука непроизвольно сунулась в карман брюк, нащупала там телефонные жетоны, оставшиеся после разговора со Стивеном Фоксом в Американской библиотеке. В Германии эти жетоны будут недействительны, и лучше использовать их сейчас.

Дома никто не снял трубку. Все разбежались и опять забыли включить автоответчик! Эйзенхардт посмотрел на часы, прибавил один час, чтобы перейти на среднеевропейское время, и начал вспоминать, где они могут быть. Ах да, в музыкальной школе. Это значило, что домой они вернутся, когда его самолёт будет уже в воздухе.

Когда он выковыривал из автомата неиспользованные жетоны, ему в голову внезапно пришла одна мысль. Идея, от которой уровень адреналина в крови сразу подскочил.

Был ещё один человек, которому он мог позвонить.

Но тогда ему следовало поторопиться. И он высмотрел для этого другой телефон, подальше от своих провожатых.

* * *

Маленькое облачко пыли ползло по чахлой пустыне, словно толстая коричневая гусеница. Временами сквозь него проглядывали машины, вздымающие эту пыль.

– Мы всего лишь туристы, – говорил Стивен Фокс. – Прослышали про этот монастырь и решили его посмотреть. Нужно же было увидеть хоть одно место в Израиле, которое не являлось бы известным на весь мир аттракционом для туристов.

– Так они нам и поверили, – угрюмо ответил Иешуа.

Они стояли на хрупкой, наклонно пристроенной к стене монастыря крыше лачуги, где у монахов было то, что они называли трапезной. Гонт крыши опасно трещал под ногами, но должен был выдержать. Всё же несколько веков продержался! Верхний край крыши располагался на такой высоте, что оттуда можно было выглянуть через стену.

– Ну, пусть даже и не поверят, – сказал Стивен. – Ты же слышал, брат Грегор пришёл в этот монастырь тридцать лет назад. В то время про видеокамеру можно было прочитать разве что в научно-фантастическом романе. С тех пор у монахов больше не было никаких контактов с внешним миром. И что, ты думаешь, ответят монахи, если Каун их спросит, где видеокамера?

– Каун спросит тебя.

– Я про видеокамеру вообще ничего не знаю.

– Но ты утаил письмо путешественника во времени.

Стивен сделал невинное лицо, репетируя возможный диалог.

– Письмо? Путешественника во времени? О чём вы говорите? Что с вами? Впервые слышу.

– Он прав, – подтвердила Юдифь. – Письмо погибло, и никто не сможет доказать, что оно когда-то было у Стивена.

– У него есть фотоснимки.

– А как докажешь, что это снимки двухтысячелетнего письма, которое, к тому же, было извлечено из конкретной могилы?

– Но ты незаконно, путём взлома, проник в Рокфеллеровский музей, – настаивал Иешуа.

– Правильно, господин судья, – кивнул Стивен. – Такое обвинение мне действительно можно предъявить, и в этом я признаю себя виновным. Я хотел тайком ещё раз взглянуть на находки из четырнадцатого ареала, к которым меня не допустили, несмотря на то, что обнаружил их именно я.

Они замолчали. Был слышен только бубнящий хор монахов, которые удалились в свою маленькую капеллу для молитвы. Ворота монастыря были снова заперты, как будто это было решённое дело, что Стивен, Юдифь и Иешуа останутся здесь навсегда.

– Ну что ж, – сказал наконец Иешуа. – Если всё так, то мы, пожалуй, можем спокойно уйти отсюда?

Было жарко. Ужасно жарко, и ни ветерка.

– Я ещё не убедился, что камеры здесь нет, – сказал Стивен. – Зато я уверен в том, что Каун, в отличие от нас, перевернёт этот монастырь вверх дном.

Облако пыли приближалось, становясь всё прозрачнее. Всего в нём двигалось пять машин, пять маленьких чёрных точек, в черепашьем темпе ползущих по пустыне.

– А ты подумал о том, – спросил наконец Иешуа, – что монахи, возможно, и сами не знают, что камера здесь?

Стивен кивнул, не спуская глаз с преследователей.

– Всё время думаю.

Когда монахи закончили моление и молча, гуськом вышли из низенькой двери капеллы, преследователи как раз добрались до подножия горы, коротко посовещались и стали разбирать из багажников что-то, очень напоминающее тяжёлое огнестрельное оружие. С ним в руках они начали восхождение в гору.

– Благочестивый отец, – снова подступил Стивен к брату Грегору, – преследователи, о которых я говорил по телефону, догнали нас. Они подходят всё ближе. Они ищут то же самое, что и мы, но они хотят не только взглянуть на этот предмет. Они хотят забрать его.

– Поскольку того, что вы ищете, здесь нет, они тоже уйдут ни с чем, – ответил брат Грегор.

– Поверьте мне, эти люди уйдут ни с чем только после того, как перевернут здесь каждый камень и перероют ваш огород.

Монах недовольно оглядел молодого американца. В его лице что-то дрогнуло.