Вихри Валгаллы

— Так в итоге тебе по-прежнему кажется, что эксперимент имеет смысл и перспективы? — спросил Шульгин.

— Даже более, чем раньше. Я надеюсь, что через год-два здесь удастся построить общество типа югославского или кадаровской Венгрии. Все преимущества социализма без его сталинских деформаций…

— Дай бог, дай бог, — с иронией протянул Шульгин.

— Да почему же нет? — возмутился Олег. — Войну мы прекратили, бессмысленный террор тоже идет на убыль. Я сейчас прорабатываю возможность полного освобождения из тюрем и концлагерей всех политзаключенных и объявления амнистии участникам вооруженной борьбы.

— Смотри, как бы не пришлось новых сажать, — вставила молчавшая до сих пор Лариса.

— Кого это?

— А тех ортодоксов-большевиков, которые начнут вооруженную борьбу против предателей революции, объединившись с таковыми же ортодоксами из белого лагеря и вообще противниками всякого мира и порядка в России…

— Это ты, Ларчик, драматизируешь…

Лариса издевательски рассмеялась.

— Уж тут меня послушай. Я как раз в этих вопросах специалист, диссертацию об антирусской дипломатии XIX века написала…

— Понял, брат? Слушай, что умные люди говорят. И вообще пора тебе штатами обзаводиться, а то что за посольство из одного человека? Вообще-то я сюда на роль официального посла ехал, но, раз меня грохнули, придется тебе за двоих потрудиться…

— Так ты не собираешься об «ошибке» заявлять?

— Ни в коем случае. Пусть те, кому я мешал, радуются. Значит, Ларису мы официально назначаем статс-секретарем и твоим главным советником. Оставь возражения, торг здесь неуместен, я сейчас выступаю как официальное лицо, а не твой старый собутыльник. Еще одного человечка ты возьмешь, как это раньше называлось, «советником по культуре». Хороший парень, бывший жандарм. Днем он будет тебя с папочкой под мышкой сопровождать, а по ночам прямыми обязанностями заниматься. И это еще не все — дадим тебе человек пять секретарей и делопроизводителей, главного бухгалтера, разумеется…

— Да ну, правда, что это вы затеяли? У нас же было соглашение — вы как знаете, а я сам по себе…

— Темпора мутантур, братец… Новые обстоятельства открываются, и шутки посему пока в сторону. Андрей пропал, опасаюсь, что надолго. Враги активизируются, и мы даже не знаем, кто они на самом деле. Не исключено, что они так же враждебны твоему предполагаемому «социализму с человеческим лицом», как и нашей буржуазной демократии. Но информация мне в руки попала тревожная. Значит, нам придется работать в одном направлении. Я ведь на полном серьезе любопытствую, можно ли сделать то, что мы затеяли. Два или три процветающих российских государства с разными, но не враждебными общественными устройствами. А в перспективе и создание какой-нибудь конфедерации… Только уцелеть бы сначала… Ты, кстати, деда Удолина давно видел?

— Один раз, вскоре после вашего отъезда, — ответил удивленный напором Шульгина Олег, не нашедший, что возразить по поводу его «предложений». Он, впрочем, и раньше всегда проигрывал интеллектуальные поединки с Сашкой или Новиковым, если только они не касались чисто научных вопросов. — Он возмущался, что Андрей обещал помочь ему перебраться в Крым и ничего не сделал.

— Где вы виделись? — Шульгин насторожился.

— Он ко мне в «Метрополь» приходил… — В гостинице, превращенной во второй Дом Советов и общежитие для крупных партработников, которым не хватило квартир в Кремле, Левашов жил несколько дней, пока Троцкий не выделил ему этот особняк.

— А потом?

— Потом больше не приходил…

— Так… Еще и этим придется заниматься. — Шульгин вздохнул сокрушенно, но выглядел не столько расстроенным, сколько увлеченным масштабом стоящих перед ним задач.

— Короче, у тебя телефон здесь есть?

— Даже два.

— Скажи номера. Моя и Басманова резиденция будет в Столешниковом. Основную связь будем держать по телефону…

Это тоже было одной из загадок аггрианской базы — телефон с автоматическим набором свободно включался в московскую штекерную систему и выходил на нужный номер, минуя телефонных барышень. Парадокс того же типа, что и наличие в квартире горячего водоснабжения, газа и электричества. Каким-то образом коммуникации из шестидесятых годов (порт, так сказать, постоянной приписки базы) проникали и в прошлое, и в будущее.

— Я вскоре исчезну, до ночи или до завтра, а Лариса продолжит вводить тебя в курс дела. Надеюсь, скучно не будет…

Внизу затрещал звонок.

— Наверное, Рудников явился. А вообще больше никогда сам дверей не открывай. И оборудуй дом телеметрией по периметру и собачек заведи. Впрочем, это я поручику прикажу сделать… Да, чуть не забыл, сейчас при церемонии поприсутствуете. Я его в капитаны произведу. Столько мужик геройствовал, а все поручик на четвертом десятке…

— Подожди, — вспомнила о своей новой роли хозяйки Лариса. — Надо ж тогда и позавтракать всем вместе. У тебя вообще что в доме есть?

— Посмотри там, на кухне. Было кое-что. Мне порученец Троцкого на днях привозил…

— Нет, это я поломаю. — Не скрывая раздражения, девушка удалилась. — Черт знает что! «Не знаю», «должно быть»! Ему и килька в томате за еду сойдет…