Викинги

Кто та женщина, которую ты покинул,Ты покинул свой дом, и очаг,Для того, чтобы уйти с седой старухой, создательницей вдов?У нее нет дома, в котором можно уложить гостей,Только одна холодная постель на всех,Где гнездятся бледное солнце и заблудшие ледяные горы.

У нее нет сильных белых рук, чтобы обнимать тебя,Но у нее множество цепких водорослей, чтобы держать тебяНа тех камнях, куда тебя прибило приливом.Но когда приблизится лето,И растает лед и почки набухнут на березах,Ты покинешь нашу сторону и заболеешь.

Заболеешь вновь криком и резней,Ускользнешь поближе к плеску волн,Где ладья твоя стоит всю зиму.Ты забудешь наше веселье и застольные беседы,И корову в стойле и лошадь на конюшне —Для того, чтобы стать на ее стороне.

А потом поплывешь ты туда, где бушуют шторма,И удаляющийся звук твоих весел, ударяющих об воду,Будет единственным, что останется нам на долгие месяцы.Так кто же та женщина, которую ты покинул,Как покинул свой дом и очаг,Для того, чтобы уйти с седой старухой, создательницей вдов?

Редьярд Киплинг

Пролог

О том, как безбородые люди появились в Скандии во времена короля Харальда Синезубого.

Много людей отправилось на Север из Скании вместе с Бу и Вагном и погибло в битве при Йорундфьорде; другие пошли со Стирбьорном на Уппсалу и вместе с ним там нашли свою смерть. Когда их родных мест достигли вести о том, что немногие из них вернутся домой, о них пропели поминальные песни, и в память о них были установлены мемориальные камни, после этого все разумные люди пришли к мнению, что то, что случилось, было к лучшему, поскольку сейчас они могли надеяться на более мирную жизнь, чем раньше, на то, что меньше станут делить землю при помощи меча и боевого топора. Наступило время изобилия, с богатыми урожаями ржи и хорошими уловами сельди, большинство людей было очень довольно своей жизнью; но были и такие, кому казалось, что урожая надо слишком долго ждать, они отправились викингами в Ирландию и Англию, где фортуна была на стороне их оружия, и многие из них остались там навсегда.

Примерно в это же время в Скании стали появляться безбородые люди, они приезжали из земли Саксов и из Англии, чтобы проповедовать христианскую веру. С собой у них было много дощечек со странными записями, которые они читали людям, и люди поначалу с любопытством и охотой слушали их, а Женщины находили приятным, когда эти чужестранцы крестили их и дарили им белые сорочки. Однако вскоре сорочки у чужестранцев стали кончаться, а людям надоели их проповеди, они казались им скучными, а их содержание — сомнительным; кроме этого, чужестранцы говорили на грубо звучавшем диалекте, которому они научились в Хедеби или на Западных островах, что придавало их речи налет туповатости.

Так что число новообращенных сократилось, а безбородых, которые бесконечно призывали к миру, но чрезвычайно гневно обличали богов, одного за другим похватали набожные люди, перевешали на священных деревьях, постреляли стрелами и отдали в качестве пищи птицам Одина. Оставшиеся в живых двинулись на Север, в леса Гоингса, где люди менее рьяно относились к религии; им оказали теплый прием, затем связали и отвели на рынки Смаланда, где обменяли на быков и бобровые шкуры. Некоторые из них, оказавшись среди жителей Смаланда, отпустили волосы, отказались от своего бога Иеговы и стали верой и правдой служить своим хозяевам; но большинство продолжали обличать богов и занимались тем, что крестили женщин и детей вместо того, чтобы дробить камни и молоть зерно, и вскоре так всем надоели, что для жителей Гоингса стало уже невозможным, как раньше, выменивать упряжку быков-трехлеток на одного физически крепкого проповедника, не добавив к нему еще меру соли или чего-нибудь из одежды. Поэтому в пограничной стране также ухудшилось отношение к безбородым.