Викинги

Глава 4. Дания и Норвегия от начала правления Харальда Синезубого до смерти Олава сына Трюггви (950-1000 гг.)

До середины X в. датское влияние в Норвегии, сколь бы существенным оно ни было, не оставило очевидных следов; лишь с этого момента оно прослеживается более явно и, можно сказать, наглядно — отчасти благодаря открытому стремлению Харальда Синезубого получить Норвегию, в придачу к Дании, в свою власть, отчасти благодаря обилию свидетельств (поздних и недостоверных) в западно-норвежских и особенно исландских письменных источниках. Собственно, о Харальде нам известно, что его отец Горм умер не позднее 950 г. и что в последние годы Харальд фактически делил с ним власть. Трезво оценив политическую ситуацию, в первую очередь в плане отношений с империей, он понял, какие выгоды сулит и ему, и всей стране принятие христианства, и разрешил публичные богослужения на территории Ютландии. С первых лет правления авторитет Харальда был велик. Если в X в. Годфреда и Хорика Старшего признавали единоличными властителями скорее из-за отсутствия достойных соперников, Харальд Синезубый действительно и несомненно правил страной один. Любое покушение на земли Ютландии, на острова, или Сконе он рассматривал как выпад лично против него и спешил противостоять угрозе, от кого бы она ни исходила.

Его могущество не раз испытывалось и не было безграничным. В 954 г. Хакон Добрый опустошил побережья Ютландии, Зеландии и датские земли в Швеции, а в конце правления датский конунг постоянно ощущал сильное дипломатическое, военное и религиозное давление со стороны Священной Римской империи. Однако и норвежцы, и германские императоры были внешними врагами; в своей же стране Харальд оставался единоличным правителем, как впоследствии и его сын, силой отнявший у него власть, Свейн Вилобородый, завоеватель Англии.

В 940-х гг. Хакон Добрый, сын Харальда Прекрасноволосого, воспользовавшись своим превосходством на море и точно выбрав момент, при поддержке ярла Сигурда из Хладира захватил власть в юго-западных фюльках Норвегии и изгнал своего брата, Эйрика Кровавая Секира. В его лице династия Инглингов получила достойного представителя. Позднейшие христианские историки порицали Хакона за богоотступничество; однако он оставил по себе память как решительный, но гуманный правитель, заботившийся о законности и стремившийся установить в стране порядок и мир. Хакон обладал трезвым умом и умел отказаться от собственных амбиций ради достижения желаемого результата. Он оставил Сигурда властителем всего Трёндалега и позволил двум своим племянникам — Трюггви сыну Олава и Гудрёду сыну Бьёрна — править практически самостоятельно в восточной Норвегии в качестве «вице-конунгов». Несмотря на все это, обширные наследственные земли в юго-западных фюльках и дружеское расположение ярла Сигурда из Трёндалега обеспечивали главенство Хакона. Политическое здравомыслие проявилось и в том, как он решил "религиозный вопрос". Воспитанный в христианской Англии Хакон, разумеется, был христианином и желал принести новую веру в свою страну. Однако, когда оказалось, что большинство его подданных не принимают нововведений, он сразу же вернулся к старому культу.

Прозвание «добрый» кое о чем говорит, и немногим правителям удалось войти в историю под таким именем, а Хакон, как сказано в "Откровенных висах" Сигвата сына Торда (1038 г.), получил его достаточно рано. Традиция приписывает ему славу творца законов и доблестного защитника родной земли. "Обзор саг о норвежских конунгах", "Красивая кожа" и "Круг Земной" сообщают, что Хакон Добрый составил "Законы Гулатинга" для фюльков Рогаланда, Хёрдаланда, Согна и Фьордов и вместе с Сигурдом из Хладира учредил Фростатинг, куда собирались жители Трёндалега, Северного Мера, Наумудаля, а позднее и Раумсдаля. "Откровенные висы" восхваляют его за эти законы и за справедливость. В похвалах, конечно, не все правда, но, похоже, Хакон вполне сознательно использовал "главные тинги" в качестве связующего звена между верховной властью и регионами, обеспечивающего легитимность и поддержку ее решениям на общенациональном и местном уровне. Объединение фюльков в более крупные территориальные образования, учреждение областных тингов с учетом местной географии, установление справедливых законов — все это обеспечивало конунгу статус более высокий, чем у любого местного правителя, но не позволяло ему превратиться в деспота. Областные тинги и власть конунга, обеспечивавшая их взаимодействие, вкупе служили гарантами того, что былая раздробленность больше не вернется; оба эти института функционировали вместе и нуждались друг в друге. Помимо всего прочего, говорится, что Хакон дополнил и исправил законы "главных тингов", приведя их в соответствие с нуждами времени и расширив сферу их действия, хотя детали нам неизвестны.