Виконт де Бражелон или десять лет спустя

— Ваше величество может знать только то, что вам рассказали другие, а так как я ровно ничего не сказал, в то время как другие беседовали с вашим величеством великое множество раз…

— О чем это вы? — сказал король, торопившийся поскорее покончить с этим чрезвычайно неприятным ему разговором.

— Я перехожу прямо к фактам, ваше величество; я обвиняю некое лицо в том, что оно чернит меня в ваших глазах.

— Никто, господин Фуке, вас не чернит. И я не люблю, когда обвиняют других.

— Но если на меня возводят ложное обвинение…

— Мы слишком много говорим с вами об этом.

— Ваше величество не желаете предоставить мне возможность оправдаться?

— Повторяю еще раз, я вас ни в чем не виню.

Фуке отошел на шаг и сделал полупоклон.

«Несомненно, — подумал он, — король уже принял решение. Только тот проявляет такое упорство, кому нельзя отступить. Не видеть сейчас опасности мог бы только слепой, не постараться избегнуть ее — только глупец».

И он снова обратился к королю:

— Ваше величество потребовали меня, чтобы поручить мне какую-нибудь работу?

— Нет, господин Фуке, — для того, чтобы подать вам совет.

— Я почтительно слушаю ваше величество.

— Отдохните, господин Фуке, поберегите силы: сессия штатов будет непродолжительной, и, когда мои секретари закроют ее, я хочу, чтобы в течение двух недель никто во всей Франции не говорил о делах.

— Королю нечего сообщить относительно этого собрания штатов?

— Нет, господин Фуке.

— Мне, суперинтенданту финансов?

— Отдохните, пожалуйста. Вот и все, что я хотел вам сказать, господин Фуке.

Фуке закусил губу и опустил голову. Видимо, он обдумывал какую-то мысль, которая его беспокоила. Это беспокойство передалось королю.

— Может быть, вы недовольны предстоящим вам отдыхом, господин Фуке? спросил он.

— Да, ваше величество, я не привык отдыхать.

— Но вы больны, вам надо лечиться.

— Ваше величество говорили о речи, которую мне предстоит завтра произнести?

Король не ответил; этот внезапный вопрос привел ею в замешательство.

«Если я выкажу страх, — подумал Фуке, — я погиб. Если его первое слово будет суровым, если он рассердится или хотя бы сделает вид, что сердится, как я из этого выпутаюсь? Будем действовать мягко. Гурвиль был, разумеется, прав».

— Ваше величество, раз вы так милостивы ко мне, что заботитесь о моем здоровье и даже освобождаете от всякой работы, освободите меня также и от завтрашнего совета. Я воспользуюсь этим днем, чтоб полежать в постели, и попрошу ваше величество предоставить мне завтра собственного врача, дабы испытать действие еще одного лекарства в надежде побороть эту проклятую лихорадку.

— Пусть будет по-вашему, господин Фуке. На завтра вы получите отпуск, к вам будет направлен врач, и ваше здоровье поправится.

— Благодарю вас, ваше величество, — поклонился Фуке. Затем, решившись, он снова заговорил:

— Не буду ли я иметь счастье повезти короля к себе на Бель-Иль?

И он прямо взглянул на Людовика, чтобы судить о эффекте, произведенном его предложением. Лицо короля снова покрылось краской.

— Вы заметили, — ответил он, пытаясь выдавить улыбку, — что вы сказали: к себе на Бель-Иль?

— Это правда, ваше величество.

— А вы забыли, — продолжал король тем же шутливым тоном, — что Бель-Иль вы отдали мне?

— И это правда, ваше величество. Поскольку в свое время вы не приняли моего дара, мы и отправимся туда с тем, чтобы ввести вас во владение.

— Согласен.

— Это в такой же мере отвечало бы вашим намерениям, сколько моим, и я не сумел бы высказать вам, ваше величество, насколько я был счастлив и горд, увидев, что все войска короля прибыли сюда из Парижа, чтобы принять участие в этом вводе вашего величества во владение.

Король пробормотал, что он взял с собой своих мушкетеров не только для этого.

— О, я в этом уверен, — живо сказал Фуке. — Ваше величество слишком хорошо знаете, что король может войти туда совершенно один с тросточкой в руках, и укрепления Бель-Иля тотчас же падут.

— Черт возьми! Я по хочу, чтобы падали эти прекрасные укрепления, которые так дорого обошлись. Нет, пусть они послужат против голландцев и англичан. Но вы ночью не сможете угадать, что именно я хочу повидать Бель-Иле, господин Фуке. Я хочу повидать красивых крестьянок, женщин и девушек, которые так хорошо пляшут и так соблазнительны в своих алых юбках! Мне очень хвалили ваших вассалов женского пола, господин суперинтендант, и вы мне покажете их.

— Когда только вам будет угодно, ваше величество.

— Есть ли у вас какие-нибудь средства передвижения? Это можно было бы сделать хоть завтра, если бы вы пожелали.

Суперинтендант почувствовал в этих словах ловушку, которая была, однако, не из числа ловко подстроенных, и ответил:

— Нет, ваше величество, я не знал о вашем желании и, уж конечно, о том, что вы так торопитесь побывать на Бель-Иле; вот почему я ничем не запасся.

— Однако вы располагаете судном?

— У меня их пять, но одно в Порте, другие в Пембофе, и, чтобы добраться до них или привести их в Наш, нужно по крайней море двадцать четыре часа. Надо ли мне посылать за ними курьера?

— Погодите, дайте пройти мучающей вас лихорадке, подождите до завтра.