Читаем Виктор Авилов полностью

Весь зал бесшумно поднялся на ноги. Кажется, плакали не только женщины, но и мужчины. Оплакивали не просто безвременно ушедшего большого артиста, не только «легенду Юго-Запада», неотрывную от истории этого театра, — оплакивали собственную молодость, собственную любовь и привязанность к этим подмосткам, вспоминая самые счастливые минуты, проведенные в небольшом подвальчике, когда ничего не существовало на свете, кроме этого человека, взявшего вас в плен.

Однажды и навсегда.

…В лекциях митрополита Антония Сурожского «Человек перед Богом» сказано: «И когда мы на панихиде или на отпевании молимся о упокоении раба Божия такого-то, стоя со свечами, как в пасхальную ночь, мы свидетельствуем свою веру в воскресение; но, с другой стороны, свидетельствуем зажженными свечами о том, что этот человек был хотя бы малой свечой, малым светом в этом мире; что он был светом, что благодаря его жизни какая-то доля тьмы была рассеяна — в нем, в нас, в его окружении и что, когда мы молим Бога о его причислении к лику святых, мы не говорим: „Господи, Ты знаешь, что он грешил, как все люди, но, будь добр, прими его, мы же с Тобой друзья. Ты не можешь моего близкого осудить или выбросить вон из Твоей любви…“ Нет, мы говорим о том, что этот человек в моей жизни был светом, в моей жизни он был откровением правды, в мою жизнь он внес любовь, красоту, мудрость и ради того, что он из меня, из нас сделал, прими нашу жизнь, включая нашу будущую смерть, как будто это его жизнь, и пусть моя жизнь, его, ее, наша жизнь будет его славой!»…

Уже написав это, я неожиданно наткнулась на слова Антония Сурожского на форуме сайта памяти Виктора Авилова. Не мне одной пришли на память эти пронзительные слова митрополита, и это по-своему символично.

Он принес в мою, в нашу жизнь очень много света, добра, справедливости, своего щедрого, светлого таланта. Он заставлял нас плакать и смеяться, верить и надеяться, любить самозабвенно и чисто, пытаться убить в себе Дракона, как бы ни было это трудно.

Пусть же наша жизнь будет его славой!..

P.S.Наверное, ни одна из моих книг не писалась так трудно, как эта. Может быть, потому, что слишком близко еще все — его восхождение к славе, его триумфы, его уход. А может быть, потому, что в Театре на Юго-Западе действительно совершенно по-особому аккумулировалась жизнь моего поколения и здесь, во многом благодаря именно таланту Виктора Авилова, довелось впервые задуматься о том, о чем не приходилось задумываться прежде. Театр, когда это настоящий, живой и полноценный театр, способен заменить собою тусклую и ущербную реальность, в которой мы вынуждены были прожить большую часть своей жизни.

А еще, может быть, так трудно писалось от того, что время от времени мне мерещилась смущенная улыбка и слышался хрипловатый голос: «Да ладно тебе, что уж ты так? Ничего особенного я не сделал…» — и тогда я сначала терялась на минуту, а потом брала себя в руки и твердым голосом говорила: «Витя, не мешай мне! Ты же не знаешь про себя ничего, привык всегда отшучиваться, водитель МАЗа, молодец-огурец… Уходи, не сбивай меня, я должна, понимаешь, должна все это сказать, потому что не хочу, чтобы тебя забыли, потому что ты был для нас тем самым огоньком свечи, который я хочу еще долго нести, прикрывая пламя ладонями, чтобы не сбилось, не погасло…»

Он пожимал плечами и уходил — медленно таял в воздухе, подняв руку, словно разрешая мне писать дальше. Не прощаясь. Никогда не прощаясь…


ИЛЛЮСТРАЦИИ


С отцом Василием Михайловичем. 1960 г.

Вите четыре года

С мамой Валентиной Алексеевной и сестрой Ольгой

«Служу Отечеству». Кострома, 1972 г.


Дембель. Кострома, 1974 г.


Бракосочетание Виктора Авилова и Галины Галкиной

С женой Галиной и дочерьми

«Старые грехи». Фото К. Горячева

«Мольер». Фото К. Горячева

«Эскориал». В. Белякович — король, В. Авилов — шут. Фото К. Горячева

«Что случилось в зоопарке?» В. Белякович и В. Авилов. Фото К. Горячева

«Владимир III степени». Фото К. Горячева

«Носороги». Фото М. Гутермана

«Мильпардон, мадам»

«Страсти по Мольеру». Фото В. Ахломова


«Гамлет». Фото К. Горячева


«Калигула»

«Трилогия». Фото В. Помигалова


Х/ф «Господин оформитель»

Х/ф «Узник замка Иф»

«Мастер и Маргарита»

С женой Ларисой

Последнее фото

Виктор Авилов


ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА ВИКТОРА АВИЛОВА


1953, 8 августа — родился в Москве.

1958 — в семье Авиловых родилась дочь Ольга.

1960 — семья переезжает в Востряково, где родители работают на домостроительном комбинате. Виктор поступает в среднюю школу-восьмилетку.

1968 — заканчивает школу и поступает в Московский индустриальный техникум.

1972 — заканчивает техникум, призывается в армию.

1974 — возвращается из армии, работает в НИИ, затем шофером на автобазе.

Вступает в первый брак, усыновляет сына своей жены Татьяны.

Начинает работать в самодеятельном театре, созданном Валерием Беляковичем в клубе поселка Востряково. Играет свою первую роль — Кочкарева в спектакле «Женитьба Коли Гоголя».

1975 — играет Дарью Бояркину в водевиле Вл. Соллогуба «Беда от нежного сердца».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное