Виктор Глухов

Перед возвращением в свой замок, я решил навестить "Град на горе". Хотел оставить там, сбежавших ко мне спецназовцев — обормотов и картежников, что без ссор не могли прожить и дня, а заодно поговорить с Авангуром о мастере астрала:

"Может он что знает"?

К своему удивлению я очутился не как обычно на крепостной стене, вернее на площадке с фонтаном, где до недавнего времени жила моя русалка крула. А в высоких палатах, украшенных белым мрамором, резьбой и скульптурами. Присмотревшись, я узнал в них самого себя в разных одеждах и как бы совершающих подвиги. То повергаю дракона и стою с гордо поднятым над головой копьем, то…

В общем я только усмехнулся, покачал головой и дальше смотреть на это великолепие не стал. Культ моей личности процветал во всю, даже в художественных формах. Видимо Мата моя новая управительница, решила, что без этого ни как. Подданные должны видеть мои подвиги и благоговеть.

Осмотрев убранство большого зала, увидел вычурный трон, подошел и сел на него. По все видимости это был мой дворец.

Тут же "материализовалась" девушка управляющая.

Чинно вошла в тронный зал и поклонилась. Следом вбежали воины и девушки в красивых нарядах. Воины встали возле трона, а девушки с опахалом за ним. Все красавицы как на подбор. Я только с опаской посмотрел на лесных эльфарок.

"Что можно от них ждать? На прыгнут сзади и вцепятся в горло".

Но те вели себя спокойно, не выделяясь от остальных девушек.

— Господин, — хорошо поставленным голосом проворковала Мата, — ваш народ рад приветствовать Вас в Вашем замке.

И тут же грянула музыка, и неизвестно где находящийся хор красиво затянул:

— Славься Град на горе…

Из меня полезла неразлучная троица и то же затянула псалом.

— Пошли вон! — тихо приказал я им.

А то удумали махать руками и змеями пред моим сиятельным лицом.

Пока хор прославлял "Град", появились Рохля и Авангур. Они встали в сторонке и ждали окончания приветствия.

Я понимал, что здесь существуют свои правила и как говорила моя бабушка:

— Не нами придумано, не нам отменять.

Поэтому терпеливо ждал окончания хорового пения. Как только он закончилось, управительница уперла руки в бока, ну точно как Лианора и нахмурила брови.

— Вы, трое бездельников! — обратилась она к спецназу духов. — Подошли сюда и рассказали, где шлялись. Троица тут же юркнула за трон. И Рострум громко зашептал мне в ухо:

— Господин… Спасите!.. Это не женщина, это управомучительница.

— Сами, сами, — отмахнулся я. — Все сами решайте.

И тут же раздался приглушенный писк Мастера. Это стража выпихнула их пред управительницей. Мастер при этом споткнулся и упал.

— Это все он, — произнес Мастер и решительно показал пальцем на Мессира.

— И ни че ни я, — отрезал тот и ткнул пальцем в Рострума. — Это все он.

У Рострума затряслись колени. А змеи выпрыгнули из глаз и извиваясь устремились прочь унося его глаза.

— Глаза! Мои глаза! — заорал он. — Я ни причем! Это все он! — и ткнул пальцем в меня.

От неожиданности я даже растерялся. Как то странно замкнулся круг на мне. И я ничего лучшего не придумав, ответил, честно глядя в глаза управительнице:

— Он врет. Это не я.

Хотя сам не понимал, что не я, почему не я и в чем собственно меня обвиняют? Просто попадая в ситуацию когда тебя непонятно в чем обвиняют, я поступил как ребенок и ответил первое, что пришло в голову.

Управительница поклонилась и сурово произнесла:

— Я разберусь, господин.

В этой фразе я услышал приговор несчастному и не только я это услышал.

А так как меня никто здесь наказать не мог, то от ее слов мне стало легче. А два бездельника изобразили сильное стремление помочь Роструму и заорав в две глотки:

— Держи их! — Бросились прочь из зала.

"Каждый раз когда я попадаю на свою гору, происходит что-то невообразимое" — подумал я и покачал головой:

"Надо же! Я испугался своей управительницы"!

Подошли Авангур и следом Рохля. Рохля со странной опаской поглядывал на девушку.

Та зыркнула на него и произнесла, — не задерживайся, у тебя много работы.

— Да, дорогая, конечно, — пролепетал он.

Я посмотрел на хранителя, который съежился под ее взглядом и удивленно спросил:

— Дорогая?

Авангур расхохотался:

— Наш Рохля влип. Еще глядишь и женится.

Рохля еще больше ссутулился и пряча глаза проблеял:

— Командор, спасите… Отправьте меня на мое служение…

— А что так? — удивился я. — Сам пойдешь, без нас?

И поглядел на стоявшую в стороне, и смотревшую на нас девушку, которая сузила глаза и ими расстреливала Рохлю. Мне даже показалось, что увидел в этом взгляде смертельный приговор для слабохарактерного хранителя:

"Еще слово и я тебя расстреляю"!

— Пойду, командор! — живо отозвался Рохля. — Только отпустите!

Я посмотрел на него, потом на управительницу и подумал:

"Я тебя здесь не держу. Сам остался… Но что-то ты сделал неправильно".

И ко мне пришла мысль поразившая меня.

"Рохля соблазнил Мату. А та девушка хваткая своего не упустит. Заявила на него права. Теперь он хочет удрать".

Мне стало смешно:

"Не хорошо, парень, обманывать девушек, а потом убегать от них".

— Я думаю, что ты один не справишься, Рохля, — сделав вид, что думаю, ответил я. — Тебе нужен помощник.