Викторианский Лондон

Кринолины создавали неудобства своим владелицам, особенно в экипажах, общественных или частных, и на лестницах. Неудивительно, что знатные дамы продолжали сидеть в экипажах у модных лавок, а приказчики выносили им товары для просмотра. Существовали и другие варианты. В 1842 году «леди Эйлсбери носила платья, на каждое из которых уходило 48 ярдов ткани, а вместо кринолина использовала нижнюю юбку из пуха или перьев, которая приподнимала это огромное количество материи и плыла, подобно облаку, когда ее владелица садилась или вставала».[541] Это все равно, что носить пуховик, — зимой приятно, но летом… Нижние юбки из «арктического пуха» предлагали за 17 шиллингов 6 пенсов.[542]

Даже с кринолином нужно было надевать одну-две нижние юбки. В декабре 1860 года Джейн Карлейль, почувствовав, что простудилась, надела «все свои юбки сразу, а у меня были две новые, сделанные из шотландских одеял».[543] Конечно, она согрелась в них, и, скорее всего, они были нежно-кремового цвета, хотя в это время вошли в моду красные, ярко-синие или фиолетовые нижние юбки, гладкие или в полоску, что свидетельствовало об изменении представлений о белье. Раньше нижнее белье было только делом его обладательницы, ее горничной и прачки, и оно было белым. Теперь, когда кринолин наклонялся или покачивался, белье можно было увидеть, и оно стало таким, что на него стоило посмотреть.

Появление кринолинов ознаменовалось исчезновением туго затянутых корсетов. Косые швы лифа, сходившиеся у пояса, и пышная юбка создавали видимость тонкой талии, поэтому шнуровка вышла из моды. Это весьма обрадовало медиков и даже церковь. «Тугая шнуровка с нравственной точки зрения противоречит всем законам религии».[544]

В свое время они считались замечательными. В 1841 году считалось,

что «современные корсеты охватывают не только грудь, но и весь живот и спускаются ниже, к бедрам; из-за того, что они отделаны китовым усом, не говоря о бесчисленных деревянных, металлических или из китового уса пластинках от верха до низа корсета… походка англичанки, как правило, напряженная и неуклюжая, ее тело не упруго и не сгибается из-за корсета».[545]

Шнуровку сзади, которую владелица корсета не могла затянуть сама, к 1851 году сменила шнуровка спереди, тогда же мадам Рокси Каплин получила медаль за свой «гигиенический корсет», удобный, но при этом обеспечивающий талию в 19 дюймов.[546]

«Домашний журнал англичанки» в мае 1867 года, когда кринолины начали терять популярность, а корсеты снова вернулись, напечатал письмо читательницы, вспоминавшей о муках, которые в юности доставлял ей корсет:

В пятнадцать лет меня поместили в модную школу в Лондоне, здесь стремились к тому, чтобы талия учениц уменьшалась на дюйм в неделю, пока директриса не решала, что она достаточно тонкая. Когда я в семнадцать лет окончила школу, талия у меня была всего тринадцать дюймов, хотя прежде была двадцать три.

Эта противоречащая природе конструкция, несомненно, объясняет, почему викторианские дамы часто падали в обморок, почему они предпочитали лежать на диване, вместо того, чтобы совершать прогулки.[547]

К 1860-м годам часто встречались цветные корсеты, например, веселого ярко-красного цвета, они стали короче и легче.

«Панталоны дают женщинам неоценимые преимущества, предохраняя их от болезней и недомоганий, к которым склонны британские женщины». Каким образом, остается неясным.[548] В 1840 году «Журнал по домоводству» давал инструкции, как их сшить. Штанины пристрачивались к поясу, перекрывая одна другую на несколько дюймов в талии, но не сшивались вместе. «Самая подходящая длина примерно ярд».[549] Низ штанин мог быть украшен вышивкой и кружевом в той мере, в какой владелица считала нужным. Каталог товаров от Дж. И Р. Морли предлагал «дамские нижние рубашки и панталоны из мериносовой шерсти, поярка, белого хлопка и замши». Интересно, много ли женщин в действительности носили кожаные панталоны Морли? Они были бы очень хороши для езды на велосипеде, но это еще было впереди.