Виктория и Альберт

Сейчас он был особенно раздражен, потому что королева заявила ему, что ее окружение настаивает на консультации с другим врачом. Ее весьма сильно расстроил премьер-министр, когда намекнул, что принц не получает полноценной медицинской помощи, и что следует пригласить этого врача Ватсона. Сэр Джеймс ворчал про себя, если они это сделают, то он умывает руки! И совершенно ясно объявил ее величеству, что не отвечает за пациента, если того станет лечить другой врач, к которому у него полностью отсутствует профессиональное доверие.

– Милый, ты не хочешь, чтобы я прочитала тебе еще одну главу?

Виктория заложила закладкой страницу книги, которую читала Альберту. Он повернул к ней голову.

– Спасибо, дорогая. Мне было это приятно, но ты, наверно, устала. Ты читала мне целых два часа.

– Я совсем не устала! Ты уверен, что не хочешь больше слушать?

– Да, я попытаюсь заснуть.

Виктория хорошо читала ему вслух. Сам научил ее этому искусству. В начале болезни ему нравилось слушать чтение книг Вальтера Скотта. Но в последние два дня ему было приятно просто лежать под убаюкивающие звуки ее голоса. Он не старался следовать за сюжетом книги, его мысли бродили в совершенно иных делах. Ему стало трудно контролировать их. В окне он видел обнаженные верхушки деревьев, которые сгибались под натиском ледового декабрьского ветра. Но иногда они ему казались такими же зелеными, как те великолепные ели, которые, как часовые, сторожили Розенау. Ему казалось, что он снова в Кобурге и зовет Эрнеста. Они снова стали детьми. Он мог разглядеть все камешки на дне быстрого ручейка, пока делал удочку из ветки ивы или орешника, привязывал к ней леску и усаживался на берегу, чтобы начать удить рыбу. Он слышал, как Эрнест возбужденно кричал, показывая ему крохотную извивающуюся рыбку. Эрнест всегда был более удачливым и умелым мальчишкой и никогда не бросал рыбку обратно в воду…

Альберт, вдыхая свежий горный воздух, шагал по лесам. Его спина уже не была согнутой от постоянной работы за письменным столом, и упругой стала походка. Он видел себя молодым и счастливым. Его окружали люди, которых он любил. И брак с его кузиной Викторией был чем-то, о чем он, Эрнест и их отец говорили в будущем времени.

Его не удивляло, что иногда он оказывался в своей комнате в университете в Бонне. Он много занимался, а рядом с ним сидел Стокмар, не седой и слабый, каким он видел его во время последней встречи, а кипящий планами и надеждами. Бывали моменты, когда он оказывался в Балморале. Альберт вдыхал запах вереска и чувствовал на плечах тяжесть ружья, когда выслеживал оленя.

– Ты улыбаешься, дорогой, тебе лучше? Ты выглядишь гораздо лучше.

Он снова в Виндзоре, и Виктория склонилась над ним. Принц вспомнил, что она что-то читала.

– Да мне уже лучше.

Он пожал ее руку, и вдруг подумал, как легко покорить пространство и время. Стоит лишь захотеть, и он может покинуть Виндзор с его слякотной погодой и вернуться домой, и не так, как это было во время визита в прошлом году, когда Кобург показался ему пустым и разочаровал его. Постаревший Эрнест, яркие цветы и чистый ручей, даже сам романтический маленький Розенау – все было не таким значительным и реальным, как раньше. Теперь же, когда он возвращался в свое детство, ничего не изменилось. Если он вспоминал какой-то случай, то это всегда было счастливое событие, которое действительно имело место в прошлом. Старые трагедии и разочарования послушно отошли в тень, и он с трудом мог вспомнить их.

Ему было странно видеть, что рядом с ним сидела Виктория, когда только мгновение назад он был так далеко от нее, однако он был рад, что она здесь. Она была хорошей женой, и ощущение неотвратимого конца заставило его думать о ней с удивительной нежностью. Он жалел, что она так волновалась. В моменты прояснения он понимал, что она боится признаться, что он болен. Сам Альберт понимал, что больше никогда не поднимется с постели, и все ее планы о длительном отдыхе всего лишь пустая мечта. Ему было горько оставлять ее одну. Он пару раз пытался ей сказать, что следует стать ближе к детям и попытаться найти в них утешение.

Но Виктория из себя выходила, когда он говорил, что ей следует побыть с Алисой, Альфредом или с крошкой Беатрисой вместо того, чтобы нести бессменную вахту у его ложа. Ей не был нужен никто, кроме мужа. Она тянулась к нему, как будто это она умирала и вся сила и надежда жизни содержалась в его слабом теле.

– Мне не хочется, чтобы ты волновался, любовь моя, – шептала она ему. – Но нам предлагают пригласить другого врача… Если ты хочешь, я его отошлю прочь. Ты только скажи мне. Но он уже здесь, в Виндзоре.

– Кто это? – Альберт не возражал. Он понимал, кем бы ни был этот человек, он ничем не сможет ему помочь.

– Его зовут Ватсон, и его рекомендовал лорд Пальмерстон.